Этот урок создан специально для тех, кто только начинает изучать Photoshop или уже пользуется им, но так и не может понять, как использовать маску слоя.
На самом деле использовать маску слоя очень просто, и это знание дает вам огромные преимущества. Сейчас мы постараемся расставить все точки над "i". Вашему вниманию предлагается небольшой урок, в котором мы на примере покажем действие маски слоя. Кстати, если Вы сразу же будете повторять за нами все действия шаг за шагом, то урок точно пройдет для вас с пользой.
Так как, знание — это еще не сила.
Использование знаний — вот что СИЛА!
А теперь сложный вопрос: что происходит, когда кто-либо надевает маску?
Глупый вопрос, правда? Это очевидно! Ведь все, что скрывается под маской становится невидимым. Точно так же работает маска слоя! А теперь для лучшего понимания приступим к уроку. Посмотрите на результат, к которому мы будем стремиться:
Да-да! Это банка, которая стоит за первым камнем, но перед следующим. Заметьте, что банка частично прозрачна - сквозь нее видно пейзаж на заднем фоне, хотя трубочки и кусочки лимона - непрозрачны.
Шаг 1. Выбор фото
Найдите две фотографии, которые хотите совместить вместе. Вот фотографии, которые мы использовали:
Шаг 2. Совмещаем фотографии
Откройте обе фотографии в Photoshop. Затем выберите инструмент - Перемещение (Move Tool). Кликните на картинке с банкой и перетащите ее на фото с пейзажем.
Вы можете изменять размер банки, чтобы она не выглядела слишком большой или наоборот слишком маленькой. Для этого нажмите комбинацию клавиш Ctrl + T , чтобы вызвать инструмент свободная трансформация. Нажмите Shift , чтобы сохранялись пропорции, и потяните за угол рамки к центру.
Шаг 3. Создаем маску слоя
На панели слоев выберите слой с банкой и кликните на кнопке Добавить слой-маску (Add Layer Mask) - внизу палитры. Она представляет собой прямоугольник с кругом внутри.
После того как кликните, вы увидите такую картину в палитре слоев:
Вот она! МАСКА СЛОЯ!
В настоящий момент она НЕ скрывает изображения, это означает, что пока маска не в действии и ничего под ней не спрятано.
Итак, маска есть, но ничего не скрывает.
Сейчас мы разберемся, как же все-таки ее использовать.
А пока напишем желания, что мы хотим от этой маски:
- Мы хотим, чтобы банка осталась видимой, значит нам нужно избавиться от фона вокруг нее.
- Мы хотим, чтобы не вся банка целиком осталась видимой, потому что нам нужно добиться эффекта, будто она за камнем.
- Также нам нужно, чтобы часть самой банки стала прозрачной, чтобы сквозь него можно было увидеть пейзаж.
Если бы мы стали сейчас работать со слоями и прозрачностью, чтобы исполнить все три желания, то сидели бы до вечера, проделывая всякие скучные операции. Нет уж, лучше мы научимся работать с масками.
А вы заметили, что когда вы кликаете по окошку с маской, то цвета в палитре меняются на черно-белые? Да, так и есть...это секрет Маски! В зависимости, какой цвет установлен в палитре: черный цвет - маскирует объект, а белый - разоблачает, то есть снимает маску. Чтобы быстро установить черно-белые цвета на палитре - нажмите букву "D " на клавиатуре. Это все относится к тому изображению, на котором данная маска висит!
Шаг 4. Рисуем маску
Возьмите инструмент Кисть (Brush).
Выберите черный цвет и начните размашисто рисовать по фону вокруг банки.
Закрасьте часть самой банки и лимона, чтобы показать, что они за скалой. Продолжайте рисовать до тех пор, пока не останется на картинке только то, что нам нужно.
А если вдруг рука у вас дрогнула, и вы стерли пол банки? Для этого и существует кисточка с белым цветом - она вернет все на место!
Не забывайте, что вы можете регулировать размер и прозрачность кисти.
Эти настройки находятся наверху:
Теперь, когда вы быстро удалили (замаскировали) все, что можно было сделать крупной кистью, просто увеличьте изображение и продолжите рисовать кистью меньшего размера. Вот посмотрите, что получилось у нас: маской закрылся фон, часть банки, часть лимона и зеленой трубочки.
Шаг 5. Добавляем прозрачности
В заключении осталось сделать прозрачным фужер. Предлагаем 2 способа:
Способ 1
Установите Непрозрачность (Opacity) кисти на 50% и покрасьте те места, которые нужно сделать прозрачными.
Способ 2
Установите цвет кисти на серый и сделайте то же самое. Вы можете подумать - серый бывает разный. Но тут действует то же правило: если возьмете темно-серый, то прозрачность будет еле заметна, если светло-серый, то естественно уровень прозрачности будет выше.
Надеемся, вы выбрали для себя удобный способ. Теперь раскрасьте те места, где нужно добавить прозрачности (подсказка: это точно не лимон и трубочки!). Вы, кстати, можете применять различные фильтры и инструменты к слою с маской, благодаря чему сможете получить интересный эффект. Вот и наш результат:
Надеемся, что перед вами, наконец, прояснилось понятие "Маска" в программе Photoshop. И вы теперь знаете, что с масками работать в Фотошопе намного легче и приятнее. Это, конечно, не единственное, что вы можете сделать с масками в Photoshop. Пробуйте, экспериментируйте, учитесь.
Резюме:
Итак, Вы уяснили, что маска в Фотошопе - то же самое, что маска на человеке. Вы можете видеть то, что не закрыто маской. Это замечательный способ, не разрушая само изображение стирать (прятать) его части! Вы на самом деле не удаляете изображение, а скрываете его. Это значит, что, изменяя цвет кисти с черного на белый, можно снова вернуть то, что было спрятано.
Маску можно включить так:
- Слои - Слой-маска - Показать все/Скрыть все (Layer - Layer Masks - Reveal All/Hide All)
- Нажать на соответствующий значок внизу палитры слоев
Переключаться между черным (скрывать) и белым (показывать) можно нажав английскую букву "Х " на клавиатуре.
Рисование оттенками серого цвета - придает прозрачность.
Значок связи показывает, что слой с маской связаны вместе. При перемещении будут двигаться вместе.
Помните, что если вы хотите работать с маской слоя, то нужно сначала сделать ее активной, нажав на миниатюру маски.
До встречи в следующем уроке!
Повествователь - тот, кто написал историю. Он может быть вымышленный или настоящий (тогда вводится понятие автор; то есть автор и повествователь совпадают).
Повествователь представляет писателя в произведении. Часто повествователя называют еще «лирическим героем». Это некто, кому писатель доверяет и свою собственную оценку событий и героев. Или эти точки зрения – автора-создателя и повествователя – могут быть близки.
Чтобы представить и раскрыть свой замысел во всей полноте, автор надевает на себя разные маски – в том повествователя и рассказчиков. Два последних – очевидцы событий, читатель им верит. Отсюда возникает ощущение достоверности происходящего. Автор будто на сцене – страницах произведения – играет один множество ролей созданного им спектакля. Поэтому так интересно быть писателем!
КТО РАССКАЗЫВАЕТ ИСТОРИЮ СИЛЬВИО?
В КАКОМ ЕЩЕ ПРОИЗВЕДЕНИИ АВТОР ПРИБЕГАЕТ
К ПОДОБНОМУ ПРИЁМУ?
Пушкин ехал в Болдино женихом. Однако женитьбе мешали денежные трудности. Ни у Пушкина, ни у родителей невесты избытка денег не было. На настроение Пушкина повлияла и эпидемия холеры в Москве, которая не позволяла ему ехать из Болдино. Именно во времена болдинской осени, среди многого прочего, и были написаны «Повести Белкина».
В самом деле, весьцикл написан Пушкиным, но в заглавии и предисловии указывается другой автор, псевдоавтор Иван Петрович Белкин, однако Белкин умер и его повести опубликовалнекий издатель А.П. Известно также, что каждую повесть Белкин написалпо рассказам нескольких «особ».
Цикл начинается предисловием«От издателя», написанного от имени некоегоА.П. Пушкинисты считают, что это не сам Александр Пушкин , так как стиль совершенно не пушкинский, а какой-то витиеватый, полуканцелярский.Издатель не был лично знаком с Белкиным и поэтому обратилсяк соседу покойного автора за биографическими сведениями о нем. Письмо соседа, некоего ненарадовского помещика, полностью приводится в предисловии.
Пушкин Белкина представляет читателю все-таки как сочинителя . Сам Белкин передает повествование некоему повествователю – подполковнику И. Л. П. (о чем дается в сноске сообщение: (Прим. А. С. Пушкина.)
Ответ на вопрос: кто рассказывает историю Сильвио – раскрывается как матрёшка:
Пушкин биографический
(известно, что когда-то сам поэт на дуэли ел черешню, стрелять не стал) →
Пушкин-автор
(как создатель повести от замысла до воплощения) →
Издатель А.П. (но не сам Александр Сергеевич) →
Ненарадовский помещик
(сосед покойного к тому времени Белкина) →
Белкин биографический
(о нем подробно рассказал, как смог, сосед) →
Белкин-автор (записавший рассказ подполковника И. Л. П.
) →
Повествователь
(офицер, который знал и Сильвио и графа-счастливчика) →
Рассказчики = Герои
(Сильвио, граф, «мужчина лет тридцати двух, прекрасный собою»).
Повествование ведется от первого лица: рассказчик участвует в действии, именно ему, молодому армейскому офицеру, Сильвио поверяет тайну незаконченной дуэли. Интересно, что финал ее И.Л.П. узнает от противника Сильвио. Таким образом, рассказчик в повести становится и поверенным двоих персонажей, каждый из которых сам рассказывает свою часть повести, которая дана от первого лица и в прошедшем времени. Поэтому рассказанная история кажется достоверной.
Вот такое сложное построение, казалось бы, незамысловатой повести.
«Повести Белкина» - не просто веселое пушкинское произведение с забавными сюжетами. Люди, начинающие играть в литературных героев, оказываются во власти неких сюжетных закономерностей и становятся не только смешными, забавными, но рискуют по правде погибнуть на дуэли…» Получается, что не так и просты эти «Повести Белкина».
Все остальные повести цикла строятся подобным образом. Из других произведений можно назвать повесть «Капитанская дочка
», которая написана от лица вымышленного персонажа - Петра Гринева. Он сам рассказывает о себе.
Гринев юн, честен и справедлив - только с такой позиции можно оценить разбойничью честь Пугачева, признанного защитниками государства самозванцем, "презренным бунтовщиком".
Сквозь слова рассказчика Гринёва слышен голос автора, Пушкина. Это его ирония сквозит в повествовании о детстве, воспитании Петруши, это Пушкин говорит устами своего героя о бессмысленности и беспощадности русского бунта.
В последней главе («Суд») Гринёв рассказывает о событиях, произошедших во время его заключения, со слов своих близких.
Точно так же строится глава «Максим Максимыч » из «Героя нашего времени » М. Лермонтова.
§ 1. РАЗНОРЕЧИЕ И ЧУЖОЕ СЛОВО
Текст словесно-художественного произведения порождается творческой волей писателя: им создается и завершается. Вместе с тем отдельные звенья речевой ткани могут находиться в весьма сложном, даже конфликтном отношении к сознанию автора. Прежде всего: текст не всегда выдерживается в одной, собственно авторской речевой манере. В литературных произведениях (особенно широко - в художественной прозе близких нам эпох; нередко и в поэзии - вспомним «Двенадцать» А. Блока) запечатлевается разноречие, т.е. воссоздаются различные манеры (способы, формы) мышления и говорения. При этом художественно значимыми (наряду с прямым авторским словом) оказывается слово неавторское, именуемое литературоведами (вслед за М.М. Бахтиным) чужим словом. Исследуя роман и его историю, Бахтин пришел к выводу об огромной роли и даже преобладании в этом жанре разноречия и чужого слова: «Автор говорит не на данном языке <...> а как бы через язык <...> объективированный, отодвинутый от его уст <...> Разноголосица и разноречие входят в роман и организуются в нем в стройную художественную систему». «Чужая речь, - отмечает ученый, рассматривая прозу Ч. Диккенса, - рассказанная, передразненная, показанная в определенном освещении <...> нигде четко не отграничена от авторской речи: границы намеренно зыбки и двусмысленны, часто проходят внутри одного синтаксического целого».
«Чужие» слова неприметно, но настойчиво вторгаются в авторское повествование у Ф.М. Достоевского: «Раскольников <...> «безобразную мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя все еще сам себе не верил. Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало все сильнее и сильнее». В приведенных фразах закавыченное писателем словосочетание «безобразная мечта», а также отмеченное курсивом слово «проба» и графически никак не выделенное «предприятие» принадлежат по сути не автору, а его герою: первый как бы цитирует второго. Эти речевые единицы, включенные в высказывание повествователя автора, произносятся им отчужденно, со стороны. Слова «проба», «предприятие», «безобразная мечта» запечатлевают одновременно голоса Раскольникова и Достоевского, которые глубоко различны. Подобного рода текстовые единицы Бахтин называл двуголосыми словами.
Двуголосое слово, показал ученый, рассматривая прозу Достоевского, нередко присутствует в речи не только повествователя, но и героя, который говорит с «оглядкой» на высказывания о себе другого человека. «Ну что ж тут в самом деле такого, что переписываю! - оспаривает обидные суждения сослуживцев Макар Девушкин в письме Вареньке («Бедные люди»). - Что, грех переписывать, что ли? «Он, дескать, переписывает!..» Да что тут бесчестного такого? <...> Ну, пожалуй, пусть крыса, коли сходство нашли! Да крыса-то эта нужна <...> да крысе-то этой награждение выходит, - вот она крыса какая!»
Характеризуя соотнесенность единиц художественной речи с авторской манерой говорения, Бахтин разграничивает три рода слов:
1) «прямое, непосредственно направленное на свой предмет слово, как выражение последней смысловой инстанции говорящего»;
2) внеположное сознанию говорящего «объектное слово (слово изображаемого лица)»;
3) принадлежащее одновременно двум субъектам, по-разному ими осознаваемое и переживаемое «двуголосое слово».
Добавим к этому, что речевые единицы второй и третьей групп в литературных произведениях являются словами неавторскими, точнее - не только авторскими. «Неавторский» речевой компонент словесно-художественного текста активизируется в литературе прямо пропорционально ее отходу от канонических жанров, где речевая манера предначертана традицией, строго регламентирована и в полной мере отвечает авторскому сознанию.
Разноречие и неавторское (чужое) слово в литературе Нового времени активизировались закономерно: заметно обогатился языковой опыт едва ли не всех общественных слоев и групп; разные формы ведения речи стали активно сопрягаться и вольно взаимодействовать. Изолированные друг от друга «социальные языки» оказались ныне скорее исключением, нежели правилом–признаком своего рода сектантской узости. Знаменательны строки из поэмы Блока «Возмездие», характеризующие «орден» русской прогрессивной интеллигенции XIX в.:
И заколдован был сей круг:
Свои словечки и привычки,
Над всем чужим - всегда кавычки.
Поэт, заметим, имеет в виду кавычки, выражающие надменно-отчужденное отношение к непривычным для данной социальной среды языковым формам.
Разноречие ныне стало своего рода нормой культуры, в частности - и словесно-художественной. Неавторские слова приходят в литературу не только в виде единичных звеньев произведения и локальных текстовых эпизодов (о чем мы говорили), но и в роли организующих, цементирующих художественную ткань начал. Так обстоит дело в стилизациях, пародиях, сказах.
§ 2. СТИЛИЗАЦИЯ. ПАРОДИЯ. СКАЗ
Стилизация - это намеренная и явная ориентация автора на ранее бытовавший в художественной словесности стиль, его имитация, воспроизведение его черт и свойств. Так, в эпоху романтизма писатели нередко создавали произведения в духе и манере тех или иных фольклорных жанров. Яркий пример - лермонтовская «Песня про царя Ивана Васильевича...». В том же русле пушкинские сказки, «Конек-Горбунок» П.П. Ершова, позже - ориентированные на былинный стиль баллады А. К. Толстого. Стилизации, воскрешающие весьма удаленные от современности литературные манеры, характерны для ряда русских писателей начала XX столетия. Так, «Огненный ангел» В.Я. Брюсова имитирует средневековую повесть. Н.Н. Евреинов в своих пьесах предреволюционного десятилетия возрождал давние традиции западноевропейского театра. В эпоху символизма стилизации нередко расценивались как доминанта и центр современного искусства. В одной из статей того времени традиция была названа «старушкой», а стилизация охарактеризована как ее «молодая, прекрасная сестра». Позже, в 1910-е годы, культ стилизации был подвергнут критике, и весьма суровой. Главное различие между символизмом и акмеизмом, отмечала А.А. Ахматова, состоит «в вопросе о стилизации. Мы совершенно ее отвергали»; она утверждала, что преобладание стилизации превращает творчество в игрушку, о чем свидетельствует литературная деятельность М.А Кузмина, тогда как у Н.С. Гумилева, «например, все было всерьез».
Стилизациям родственны (и с ними вплотную соприкасаются) подражания, являющие собой воспроизведение автором некоего литературного образца. Подражания могут быть и ученическими (таковы ранние поэмы Ю.М. Лермонтова, впрямую использовавшие пушкинские тексты), и плодами зрелого, в полной мере самостоятельного творчества («<Подражания Корану>« А.С. Пушкина), оказываясь одновременно стилизациями. Подражания древним («антологические стихи») - весьма распространенная форма поэзии допушкинской и пушкинской эпох.
Пародии – это перелицовки предшествующих литературных фактов, будь то отдельные произведения или «типовые» явления писательского творчества (жанры, стилевые установки, укорененные художественные приемы). Они знаменуют добродушное вышучивание либо ироническое, а то и саркастическое осмеяние пародируемого. Пародии, как правило, строятся на резком несоответствии их предметно-тематического и речевого (стилистического) планов. Это особый жанр, который, в отличие от всех иных (как серьезных, так и смеховых), направлен на саму литературу, но не на внехудожественную реальность, а потому сущностно вторичен. Пародия в состоянии существовать лишь за счет «непародийной» литературы, питаясь ее соками. Недаром ее называют «антижанром».
Пародийное начало в искусстве неоднократно вызывало к себе недоверие. Так, во второй части «Фауста» один из персонажей маскарада (вероятно, выражая мысль самого Гете) говорит:
Искусственность пародий
Скромности наперекор
Следует крикливой моде
И причудой тешит взор,
Заплетая в кудельки
Золотые лепестки.
(Пер. Б. Л. Пастернака)
Сходные мысли - в одной из статей Гете: «У древних мы никогда не встречаемся с пародийностью, которая бы снижала и опошляла все высокое и благородное, величественное, доброе и нежное, и, если народ находит в этом удовольствие, это верный симптом того, что он на пути к нравственному упадку». Суждения великого немецкого поэта о пародии, на наш взгляд, имеют серьезные резоны, а вместе с тем излишне жестки. Достойное и высокое призвание пародии - отвергать и осмеивать все исчерпавшее себя и мертвенное в литературе и искусстве, а также в текстах иного рода. К тому же пародийные произведения способны воплощать благое начало непринужденной веселости, артистизма и игровой легкости. Таковы многочисленные литературно-полемические выходки пушкинской эпохи, позже - язвительная шутливость Козьмы Пруткова.
Жанр пародии проходит через всю историю всемирной литературы. Один из ранних его образцов - древнегреческая поэма-пародия «Война мышей и лягушек» (VI в. до н.э.), осмеявшая высокий эпос. Пародия занимает заметное место в истории русской литературы. Огромное количество пародийных откликов вызвала баллада Жуковского «Певец во стане русских воинов» (1812). Жанром-фаворитом оказалась пародия в литературной жизни 1920-х годов.
Пародийное начало присутствует в литературе и за пределами пародии как таковой. Оно ощутимо и весомо в таких произведениях, как «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле, «Руслан и Людмила» и «Повести Белкина» А.С. Пушкина, «История одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина.
Оригинальную теорию пародии в 1920-е годы разработал Ю.Н. Тынянов в статьях «Достоевский и Гоголь (к теории пародии)» и «О пародии». Рассматривая этот литературный феномен как аналог карикатуры в графике и живописи, ученый подчеркивал, что пародия является прежде всего рычагом литературной борьбы. По его словам, задача пародии - «обнажение условности» и раскрытие «речевой позы». «Пародийные произведения, - писал Тынянов, - обыкновенно бывают направлены на явления современной литературы или на современное отношение к старым явлениям». И отмечал как родство пародии и стилизации, так и их различие: «...от стилизации к пародии - один шаг; стилизация, комически мотивированная или подчеркнутая, становится пародией».
Сказ в отличие от стилизации и пародий ориентирован на речь «внелитературную»: устную, бытовую, разговорную, которая при этом является чужой писателю, неавторской. По словам М.М. Бахтина, «в большинстве случаев сказ есть прежде всего установка на чужую речь, а уж отсюда, как следствие, - на устную речь».
Важнейшее, сущностное свойство сказа - «установка на воспроизведение разговорного монолога героя-рассказчика», «имитация «живого» разговора, рождающегося как бы сию минуту, здесь и сейчас, в момент его восприятия». Эта форма повествования как бы возвращает произведения в мир живого языка, освобождает их от привычных литературных условностей. Главное же, сказ более, чем укорененное в традициях письменности повествование, приковывает внимание к носителю речи - рассказчику, выдвигая на первый план его фигуру, его голос, присущую ему лексику и фразеологию. «Принцип сказа требует, - отмечал Б.М. Эйхенбаум, - чтобы речь рассказчика была окрашена не только интонационно-синтаксическими, но и лексическими оттенками: рассказчик должен выступать как обладатель той или иной фразеологии, того или иного словаря, чтобы осуществлена была установка на устное слово. В связи с этим сказ очень часто (но не всегда) имеет комический характер». При этом сказ, как замечают современные специалисты, - это «не просто устный рассказ, это всегда негромкая беседа <...> в сказовой форме повествования рассказчик <...> доверительно рассчитывает на сочувствие аудитории».
Яркими образцами сказа являются «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя, рассказы великого знатока русской народной речи В.И. Даля, «Сказ <...> о Левше...», «Очарованный странник», «Запечатленный ангел» Н.С. Лескова; в начале нашего столетия - проза А.М. Ремизова (например, «Посолонь»), Е.И. Замятина, Б.А. Пильняка, Вс. И. Иванова, М.М. Зощенко. Тяга к сказу в 1910–1920-е годы, по словам Б.М. Эйхенбаума, властно захватила прозу, что свидетельствовало «о неудовлетворенности традиционной литературной речью». В более близкое нам время к сказовой форме обращались Б.В. Шергин, С.Г. Писахов, П.П. Бажов («Малахитовая шкатулка»), В.И. Белов («Вологодские бухтины»). Черты сказа явственны в поэме А.Т. Твардовского «Василий Теркин».
Диапазон содержательных функций сказового повествования весьма широк. Здесь могут осмеиваться узость и «клишированность» сознания мещанина и обывателя, ярчайший пример чему–новеллистика Зощенко, но чаще (у раннего Гоголя, Даля, Лескова, Белова) запечатлевается и поэтизируется мир людей, живущих в традиции народной культуры: их неподдельно живая веселость, острый ум, своеобычность и меткость речи. Сказ предоставил «народной массе возможности заговорить непосредственно от своего имени»
§ 3. РЕМИНИСЦЕНЦИЯ
Этим термином обозначаются присутствующие в художественных текстах «отсылки» к предшествующим литературным фактам; отдельным произведениям или их группам, напоминания о них. Реминисценции, говоря иначе, - это образы литературы в литературе. Наиболее распространенная форма реминисценции - цитата, точная или неточная; «закавыченная» или остающаяся неявной, подтекстовой. Реминисценции могут включаться в произведения сознательно и целеустремленно либо возникать независимо от воли автора, непроизвольно («литературное припоминание»).
К числу неявных, лишь угадываемых (предположительно!) реминисценции принадлежит слово «нищие» в стихотворении 1915 года, открывающем ахматовскую книгу «Белая стая» (четверть века спустя, по свидетельству Л.К. Чуковской, А.А. Ахматова назвала его лучшим из всех ею написанных стихов):
Думали: нищие мы, нету у нас ничего,
А как стали одно за другим терять,
Так, что сделался каждый день
Поминальным днем, -
Начали песни слагать
О великой щедрости Божьей
Да о нашем бывшем богатстве.
В сочетании с опорным местоимением множественного числа «мы», «у нас», «наше» взамен преобладающих в лирике (в том числе ахматовской) «я» и «ты» слова «нищий» и «бывшее богатство» обретают смысл исторический, а все стихотворение - звучание гражданское, едва ли не публицистическое. И возникают ассоциации с широким потоком суждений предреволюционных лет о будто бы извечных российских убожестве и бедности, чему отдали дань и Бунин, и Горький, в какой-то мере - Чехов с его «Мужиками», и Блок с памятными всем словами о любви к «нищей России» с ее серыми избами («Опять, как в годы золотые...», 1908).
Реминисценции в виде цитат составляют существенную разновидность неавторского слова. Они знаменуют либо приятие и одобрение писателем его предшественника, следование ему, либо, напротив, спор с ним и пародирование ранее созданного текста: «...при всем многообразии цитации разные и часто несхожие «голоса» всегда помещаются в такой контекст, который позволяет за чужим словом услышать авторское (согласие или несогласие с этим чужим словом)».
Вместе с тем сфера реминисценций значительно шире области цитирования как такового. Реминисценциями нередко становятся простые упоминания произведений и их создателей вкупе с их оценочными характеристиками. Так, в шестой главе первой части романа М. де Сервантеса священник и цирюльник разбирают книги, читанные Дон Кихотом, чтобы часть их сжечь, и беседуют о них, так что образ литературы (преимущественно рыцарских романов) создается при полном отсутствии цитирования.
Реминисценциям как единичным звеньям словесно-художественных текстов одноприродны заимствование сюжетов, введение персонажей, ранее созданных произведений, подражания, а также вольные переводы иноязычных произведений, у истоков которых в русской классической поэзии - стихотворения и баллады В.А. Жуковского.
Собственно литературным реминисценциям родственны и отсылки к созданиям иных видов искусства как реально существующим (величественный памятник готической архитектуры в романе В. Гюго «Собор Парижской Богоматери» или моцартовский «Реквием» в маленькой трагедии А.С. Пушкина), так и вымышленным писателем («Портрет» Н.В. Гоголя или «Доктор Фаустус» Т. Манна, пространно «рисующие» живописные и музыкальные творения). Художественные реминисценции широко бытуют в литературе XX в. О живописи немало говорится в «Итальянских стихах» А. Блока, музыкальные образы лежат в основе его цикла «Кармен»; вне настойчивых обращений к мотивам зодчества непредставимо творчество О.Э. Мандельштама: «Я с Музой зодчего беседую опять...» (из чернового варианта стихотворения «Адмиралтейство»). По словам Д.С. Лихачева, «Поэма без героя» А.А. Ахматовой «принадлежит к числу произведений, насквозь пронизанных литературными, артистическими, театральными (в частности, балетными), архитектурными и декоративно-живописными ассоциациями и реминисценциями».
Реминисценции составляют одно из звеньев содержательной формы литературных произведений. Они воплощают (реализуют) культурно-художественную и жанрово-стилистическую проблематику творчества писателей, их потребность в художественно-образном отклике на явления предшествующего искусства, прежде всего словесного. Выражая осмысление и оценку литературных фактов, реминисценции нередко оказываются неким подобием литературно-критических выступлений - своего рода критикой-эссеистикой, вторгшейся в мир собственно художественных текстов, что явственно в «Евгении Онегине» Пушкина (например, суждения об оде и элегии), «Бедных людях» Достоевского (где Макар Девушкин, по-видимому, выражая мнение писателя, восторженно отзывается о пушкинском «Станционном смотрителе» и весьма недоброжелательно - о гоголевской «Шинели»), в циклах стихов М.И. Цветаевой и Б.Л. Пастернака, посвященных Александру Блоку.
Реминисценции глубоко значимы в художественной словесности разных стран и эпох. Так, в произведениях русской литературы (не только древней) но и Нового времени) нет числа прямым и косвенным отсылкам к каноническим христианским текстам. Обильны и весьма разнообразны обращения писателей к предшествующей художественной литературе. Нескончаемы отклики на «Божественную комедию» А. Данте, «Дон Кихота» Сервантеса, «Гамлета» Шекспира, на «Медного всадника» Пушкина, «Мертвые души» Гоголя, на творения Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.П. Чехова.
В творчестве писателей, в том числе крупных, оригинальных, наличествует огромное количество реминисценций из самых разных источников. Так, произведения Пушкина - его лирика, поэмы, «Евгений Онегин», «Повести Белкина» - до предела насыщены отсылками (часто неявными) к литературе как отечественной, так и западноевропейской, в том числе современной поэту. Здесь вновь оживают Данте, Шекспир, Байрон, Державин; присутствуют К.Н. Батюшков, В.А. Жуковский, Е.А. Баратынский, П.А. Вяземский и многие другие. В бесконечно разнообразных пушкинских реминисценциях ощутимы и благодарное приятие поэтом искусства предшественников и современников, и творческая полемика с ними, и осмеяние позднеклассицистических и сентиментально-романтических стереотипов, штампов, клише.
Обратимся к повести «Станционный смотритель», которая лукаво приписана Пушкиным неискушенному провинциальному литератору Ивану Петровичу Белкину. Вот рассказчик выслушал горестный, сопровождавшийся слезами рассказ Самсона Вырина о том, как он потерял единственную дочь. Далее читаем (реминисцентные обороты мы выделили курсивом): « Слезы сии отчасти возбуждены были пуншем, коего вытянул он пять стаканов в продолжении своего повествования; но, как бы то ни было, они сильно тронули мое сердце. С ним расставшись, долго не мог я забыть старого смотрителя, долго думал я о бедной Думе...». (Напомним: из рассказа Вырина явствует, что Дуня - вовсе не «бедная»: живет в богатстве и роскоши, любима Минским и любит его сама.) Здесь обращают на себя внимание и воспроизведение мотива, кочевавшего из одной сентиментальной повести в другую (рассказчик-путешественник, обогатившийся очередной печально трогательной историей, предается в дороге «долгим» размышлениям о ней), и стилистическая несовместимость лексики, характеризующая наивное литературное сознание Белкина (соседство в одной фразе архаически-приподнятого оборота «слезы сии» и сентименталистского стереотипа «сильно тронули мое сердце» с пятью стаканами пунша, которые «вытянул» смотритель), и связанная с этой подробностью беспомощная оговорка рассказчика (как бы то ни было, он сердечно тронут), и, главное, неприменимость к участи Дуни заштампованного эпитета «бедная» (современнику Пушкина вспоминались не только карамзинская бедная Лиза, но и последовавшие за ней «несчастные» Маши, Маргариты и т.д.). Подобный же «огрех» Белкина-литератора лукаво осмеян Пушкиным и в последнем эпизоде повести: «В сени (где некогда поцеловала меня бедная Дуня) вышла толстая баба» и сообщила, что смотритель умер. Близкое соседство стилистически полярных словосочетаний «бедная Дуня» и «толстая баба» весьма забавно. В приведенных эпизодах белкинского цикла (число примеров можно намного увеличить) явственно сказалась пушкинская склонность к реминисценциям игрового, шутливо-пародийного характера. Знаменательный факт: по возвращении из Болдина в 1830 г. Пушкин сообщил П.А. Плетневу, что Баратынский, читая белкинские повести, «ржет и бьется». По-видимому, этот бурный смех вызвали именно реминисценции:
Реминисценции весьма существенны и в послепушкинской литературе. Так, явные и неявные отсылки к творчеству Гоголя многочисленны в произведениях Достоевского. Но наиболее настойчивы обращения русских писателей к Пушкину и его текстам. Свою, если так можно выразиться, реминисцентную историю имеют и лирические стихотворения великого поэта, и «Евгений Онегин», «Медный всадник», «Капитанская дочка». Пушкинские творения, осознаваемые писателями прежде всего как высочайшие образцы искусства, порой становятся поводами для фамильярных перелицовок. Так, в главе поэмы «Хорошо!», посвященной политической беседе Милюкова и Кусковой, В. Маяковский пародирует разговор Татьяны с няней. И.А. Бродский резко трансформирует текст стихотворения «Я вас любил...», чтобы выразить свой беспощадно жесткий взгляд на человека, мир, любовь:
Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими - но не даст!
В литературе последних двух столетий, освободившейся от традиционалистского «одноголосия», от жанрово-стилевых норм, правил, канонов, реминисценции обрели особенно большую значимость. По словам И.Ю. Подгаецкой, «поэзия XIX века начинается там, где «свое» и «чужое» поняты как проблема». Добавим к этому: литературные реминисценции знаменуют обсуждение «своего» и «чужого» как в поэзии, так и в прозе, и не только в XIX, но и в XX в.
Искусство слова близких нам эпох реминисцентно в разной мере. Отсылки к литературным фактам - неотъемлемый и, больше того, доминирующий компонент произведений В.А. Жуковского (едва ли не все свое сказано им по поводу чужого и по его следам). Реминисценции обильны и разнообразны у А.С Пушкина, А.А. Ахматовой, О.Э. Мандельштама. Но они далеко не столь значимы у Л.Н. Толстого, А.А. Фета, С.А. Есенина, М.М Пришвина, А.И. Солженицына: постигаемая этими художниками слова реальность чаще всего удалена от мира литературы и искусства.
Внутренней нормой литературного творчества XIX–XX столетий является активное присутствие в нем реминисценций. Изолированность писателей и их произведений от опыта предшественников и современников знаменует их ограниченность и узость. Однако и гипертрофированная, самодовлеющая реминисцентность, сопряженная с замкнутостью литературы в мире собственно художественных феноменов, интересов, проблем, для культуры и самого искусства отнюдь не благоприятна. Эта мысль воплощена в романе австрийского писателя начала нашего столетия Р. Музиля «Человек без свойств». Здесь автор, по его словам, поставил своей задачей «показать людей, сплошь составленных из реминисценций, о которых они не подозревают». Аналогичен ряд иронических суждений М.М. Пришвина о том, что он называл «засмысленностью», - о всецелой, а потому односторонней и даже ущербной погруженности человека (в частности - художника) в мир чужих мыслей и слов, которые далеки от живой жизни. Недоверие к «книжной культуре» и «принципу цитатности» неоднократно выражалось в поэзии Блока. Оно явственно сказалось и в свободных стихах второго тома: «Она пришла с мороза...», «Когда вы стоите на моем пути...». В последнем поэт обращается к пятнадцатилетней девушке со словами:
<...>я хотел бы,
Чтоб вы влюбились в простого человека,
Который любит землю и небо
Больше, чем рифмованные и нерифмованные
Речи о земле и о небе.
Цитата у Блока «несет в себе одновременно и запас «ядов культуры» и высокий пафос Vita nuova».
Реминисцентный пласт литературных произведений, при всей его огромной значимости, не нуждается в абсолютизации, в рассмотрении его как некоего непременного центра писательского творчества: поистине художественное произведение с необходимостью отмечено прямыми контактами не только с предшествующей литературой, но и с «внехудожественной» реальностью. Знаменательны слова одного из русских философов-культурологов нашего столетия: звуки Пушкина вдохновлялись русской (Жуковский) и мировой литературой (античность, Гораций, Шекспир, Байрон), «но еще, может быть, больше - кремлевским пожаром, снегами и битвами 1812 года, и судьбами русского народа, и <...> русской деревней и няней». Напомню также резкие слова А.А. Ахматовой о критиках творчества Н.С. Гумилева: «Глухонемые <...> литературоведы совершенно не понимают, что читают, и видят Парнас и Леконт де Лиля там, где поэт истекает кровью <...> Его страшная сжигающая любовь выдается за леконт-де-лилевщину <...> Неужели вся история литературы строится таким манером?»
§ 4. ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ
Этот термин ввела в обиход Ю. Кристева, французский филолог постструктуралистской ориентации. Опираясь на бахтинские концепции чужого слова и диалогичности, а в то же время с ними полемизируя, она утверждала: «Любой текст строится как мозаика цитаций, любой текст есть продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста. Тем самым на место понятия интерсубъективности (т.е. диалогического контакта, или межличностного общения. - В.Х.) встает понятие интертекстуальности». И еще: ««Литературное слово» - это «место пересечения текстовых плоскостей», «диалог различных видов письма».
Позже на термин «интертекстуальность» активно опирался Р. Барт: «Текст - это раскавыченная цитата», «текст существует лишь в силу межтекстовых отношений, в силу интертекстуальности». В энциклопедической статье «Текст» он писал: «Каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат. Обрывки культурных кодов, формул, ритмических структур, фрагменты социальных идиом и т.д. - все они поглощены текстом и перемешаны в нем, поскольку всегда до текста и вокруг него существует язык. Как необходимое предварительное условие для любого текста интертекстуальность не может быть сведена к проблеме источников и влияний; она представляет собой общее поле анонимных формул, происхождение которых редко можно обнаружить, бессознательных или автоматических цитат, даваемых без кавычек».
Понимание Ю. Кристевой и Р. Бартом текста (в том числе художественного) как средоточия ранее бытовавших речевых и языковых единиц, которые входят в него независимо от воли говорящего (автора), является оригинальным и во многом плодотворным для научной мысли: французские ученые обратились к той грани художнической непреднамеренности, которая ранее оставалась вне поля зрения ученых. Мозаика бессознательных и автоматизированных цитаций наиболее характерна для произведений эпигонских и эклектических (напомним сказанное выше о пушкинском Белкине), для литературы массовой, низовой, наивно не различающей языковых кодов, стилей, жанрово-речевых манер (цитату из повести о милорде Георге, где возвышенно-патетическая лексика забавно соседствует с упоминанием о «прекрасной роже» «жестокосердного обманщика», мы уже приводили).
Однако то, что Ю. Кристева и Р. Барт назвали интертекстуальностью является не только формой воплощения наивного, неискушенного литературного сознания, но и достоянием творчества писателей крупных и оригинальных. «Я давно перестала делить стихи на свои и чужие, на «тебя» и «меня», - писала М. Цветаева Вл. Ходасевичу в 1934 г.–Я не знаю авторства». Неявное цитирование стихов Андрея Белого, опора на речевую манеру этого поэта, неразличение тою, что идет от него и что - от собственного опыта, характерно для раннего творчества Пастернака, который «концептуализировал свою индивидуальность и индивидуальность предшественника не как различающиеся или сходные, но как образующие единый континуум, слитный творческий феномен». Аналогичным образом преломлялись народная речь и язык фольклорных жанров у А.В. Кольцова, С.А. Есенина, С.А. Клычкова, Н.А. Клюева.
Иную, игровую природу имеет интертекстуальность постмодернистских произведений, на которые и ориентирована концепция Ю. Кристевой и Р. Барта. «Постмодернистская чувствительность», сопряженная с представлением о мире как о хаотическом, лишенном ценности и смысла, открывает заманчивую перспективу нескончаемым языковым играм: абсолютно вольному, ничем не стесненному, самодовлеющему и при том ироническому оперированию текстами, дискурсами, языковыми кодами.
Однако интертекстуальность (если понимать ее по Кристевой и Барту - как «мозаику» цитаций «бессознательных и автоматических») в художественной словесности отнюдь не универсальна, хотя бы по одному тому, что литературные реминисценции, о которых говорилось выше, часто знаменуют активность творческой мысли писателей.
В современном литературоведении термин «интертекстуальность» широко употребителен и весьма престижен. Им часто обозначается общая совокупность межтекстовых связей, в состав которых входят не только бессознательная, автоматическая или самодовлеющая игровая цитация, но и направленные, осмысленные, оценочные отсылки к предшествующим текстам и литературным ф
Что ты видишь : Этот мужчина ведет себя так, как будто и в самом деле ходит по улицам в маске Гая Фокса, в этом символе протеста и борьбы с режимом. При этом бороться он может с чем угодно, это совершенно неважно. Важно то, что только свою позицию он считает единственно верной и отстаивает ее яростно и активно. У него наверняка есть популярный блог, в котором он разоблачает власть или, например, порицает« мясоедов». Да, даже если он всего лишь вегетарианец — он превратит свои пищевые привычки в символ, водрузит этот символ на знамя и начнет священную борьбу против инакомыслящих. При этом он будет очень убедителен, и тебе, скорее всего, захочется встать на «путь истинный» и бороться спина к спине вместе с этим пламенным революционером. За мир во всем мире и за то, чтобы хорошие люди убили всех плохих.
Что скрывается под маской : скорее всего, у этого бравого воителя нет никакой собственности, кроме воза нерешенных проблем. Он слишком занят священной борьбой, а потому ему совершенно некогда думать о низменном — например, о том, чтобы заработать денег и купить себе жилье. Он выше этого. На самом деле, он просто инфантилен. Он боится ответственности, он не умеет решать бытовые проблемы, а от собственных психологических проблем убегает в игру под названием« V — значит вендетта». Вот только жизнь — это не комикс и не фильм Люка Бессона. Но мужчина в маске Гая Фокса вряд ли когда-то дорастет до обычной взрослой жизни.
Камеди-мэн
Что ты видиш ь: это же мужчина-праздник! Весельчак, балагур и душа компании. У него великолепное чувство юмора, женщины от него без ума, и он, конечно, бабник, но, кажется, не подлец. Просто немножечко раздолбай, но это его, на самом деле, ничуть не портит, потому что он еще и безумно удачлив. И тебе, разумеется, все завидуют. Отношения с ним совершенно непредсказуемы и похожи на катание на американских горках. Да, именно так: это веселый аттракцион, бесконечные крутые виражи счастья.
Что скрывается под маской: неуверенный в себе, ранимый и страшно одинокий маленький мальчик. Скорее всего, у него было несчастливое детство, в котором никто его не понимал. Сверстники обижали его, родители учили« быть сильным мужиком», на что он по сути своей неспособен. Зато он умен и артистичен, а потому нашел способ всем доказать, что на самом деле он крут. Очень крут! И только самые близкие — то есть ты — могут увидеть обратную сторону маски: мрачного, вечно обиженного на весь свет хмыря с целой коллекцией зависимостей — от игромании до алкоголизма.
Суровый воин
Что ты видишь : примерно то же, что и на этой картинке. Это даже не маска, это шлем. Их носили мужчины, не боящиеся ни врага, ни смерти, ни черта лысого. Мужчина, нацепивший на себя воображаемый шлем, старательно доказывает окружающим, что он эталонный« настоящий мужик». Его жизненная задача — построить дом, посадить дерево и вырастить сына. И он ищет женщину, которая этого самого сына родит, а в доме станет хозяйкой. Он очень правильный, очень надежный. Мужчина — каменная стена, с которым можно жить по заветам предков, традиционно: муж зарабатывает, жена хранит очаг.
Что скрывается под маской: за ней прячется домашний тиран и абьюзер. Нереализованная жажда власти рано или поздно, так или иначе, но перейдет в насилие над тем, кто слабее. И жертвой, скорее всего, станешь именно ты. Потому что« рыцарь в доспехах» не оставил тебе ни одного пути отступления.
Непризнанный гений
Что ты видишь: помнишь легенду о «Железной маске»? Неизвестно, кто на самом деле ее носил и за что бедолагу так наказали. То ли это был незаконнорожденный брат короля-Солнце Людовика XIV, то ли генерал, покрывший позором французскую армию, то ли министр-авантюрист. В любом случае легенда о человеке в железной маске — это легенда о мученике, который пострадал лишь потому, что родился не в том месте и не в том времени. Вот и мужчина в железной маске считает себя непризнанным гением: он талантлив, но окружающие до его таланта просто не доросли. Но когда-нибудь его оценят! Когда-нибудь он пробьется на вершину!
Что скрывается под маской : он действительно талантлив, тут не поспоришь. Он выдающийся манипулятор, и ты тоже купилась на легенду о несчастном непризнанном гении. Теперь ты будешь его содержать, а он будет лежать на диване, вставая только затем, чтобы пережить« творческий кризис». И в этом придуманном кризисе, кстати, тоже будешь виновата ты.
Ишангалиева Ралина, обучающаяся 7 «Б» класса
Диплом I степени. Научно-практическая конференция (муниципальный уровень, 2016г.)
Изучение псевдонимов позволяет полнее представить исторические события, так же, как и историю науки, литературы, искусства. Псевдонимы являются богатым источником для выявления фактов, имеющих общественную значимость, демонстрирующих неразрывную связь языка и общества. Люди, увлекающиеся литературой, взяв в руки очередную книгу, зачастую не догадываются о том, что скрывается за этими именами- настоящая фамилия или псевдоним. Нам это неинтересно, волнует лишь само содержание книги. А когда мы случайно узнаем настоящую фамилию автора, то невольно задумываемся, а зачем писатели берут себе псевдонимы, какое смысловое значение они несут? Почему и ныне "мода" на вымышленные имена, ведь мы общаемся через Интернет, используя "логины", пароли и "Ники" (так называемые псевдонимы)?
Скачать:
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Предварительный просмотр:
Исследовательская работа по литературе
«Зачем нужны псевдонимы?
или
Кто и зачем скрывается под маской?»
Выполнила: обучающаяся 7 «Б» класса
МБОУ «Лицей №1 им. А.П. Гужвина г.Камызяк»
Ишангалиева Ралина
Проверила: учитель русского языка и литературы
Измухамбетова А.С.
Введение
I. Причины появления псевдонимов.
1. Что такое псевдоним?
2. Из истории псевдонимов.
3. Разновидности псевдонимов.
4. Причины использования псевдонимов.
II. Кто и зачем скрывается под маской?
Заключение
Введение
С самого раннего детства и на протяжении всей жизни ни одно слово не слышит человек так часто, как свое имя. Имя дается человеку один раз при рождении и сопутствует ему всю жизнь. Оно должно быть красивым, легко произносимым, хорошо сочетающимся с отчеством и фамилией. Оно не только предрекает человеку выдающееся или теневое положение в жизни, но и до некоторой степени очерчивает его характер.
Но бывают ситуации, когда человек не хочет или не может называть свое имя. И тогда он прячется за вымышленное. Такое имя называют псевдонимом.
Псевдонимами пользуются писатели и поэты, политические деятели и преступники, актеры, режиссеры и другие люди, которым бы не хотелось, чтобы знали их настоящее имя.
Тема псевдонимов, как мне кажется, всегда была актуальной, актуальна она и сейчас, так как в Интернете я часто сталкиваюсь всё с теми же псевдонимами, только называются они по - другому. Это ники и никнеймы.
Я считаю, что изучение псевдонимов позволяет полнее представить исторические события, так же, как и историю науки, литературы, искусства. Псевдонимы являются богатым источником для выявления фактов, имеющих общественную значимость, демонстрирующих неразрывную связь языка и общества. Люди, увлекающиеся литературой, взяв в руки очередную книгу, зачастую не догадываются о том, что скрывается за этими именами- настоящая фамилия или псевдоним. Нам это неинтересно, волнует лишь само содержание книги. А когда мы случайно узнаем настоящую фамилию автора, то невольно задумываемся, а зачем писатели берут себе псевдонимы, какое смысловое значение они несут? Почему и ныне "мода" на вымышленные имена, ведь мы общаемся через Интернет, используя "логины", пароли и "Ники" (так называемые псевдонимы)?
Объектом моего исследования является литературный псевдоним. Решила я взять именно эту тему, потому что мне всегда было интересно, почему творческие люди, то есть писатели, поэты часто берут себе псевдонимы. Мне близка именно область литературы, поэтому я решила попытаться выяснить, каковы причины, побудившие писателей и поэтов выдумывать себе псевдонимы, что скрывается под маской вымышленного имени?
Гипотеза исследования:
Псевдоним действительно является одним из способов формирования определенной личности, связанной с сочетанием фамилии, имени и отчества. Псевдоним -способ выразить авторскую позицию и привлечь внимание читателей к своему творчеству.
Итак, цель моего исследования - показать, что такое псевдоним? Зачем творческие люди берут себе псевдонимы? Проследить наиболее типичные случаи образования и функционирования псевдонима. Составить буклет литературных справок о псевдонимах писателей и поэтов, изучаемых в школе.
Этой целью определяются задачи моей работы :
- дать определение слова «псевдоним»;
- классифицировать их по определенным группам;
- проследить историю возникновения псевдонимов;
- изучить способы образования псевдонимов;
- выявить причины появления псевдонимов;
- узнать историю и значение псевдонимов писателей разных эпох
Для достижения цели я использовал следующие методы :
Изучение теоретического материала по теме;
Анализ, обобщение и систематизация полученных сведений;
Использование ресурсов сети Интернет и опубликованных источников по данной теме.
Глава I. Причины появления псевдонимов.
1.Что такое псевдоним?
Псевдоним (pseudos -ложь, onyma - имя; греч.) В переводе с греческого «онима» значит «имя», а «псевдо» означает «ложь».
В словаре С.И. Ожегова слово «псевдоним» означает вымышленное имя писателя, артиста, политического деятеля.
В литературной энциклопедии дается следующее определение псевдонима - вымышленное имя, заменяющее собой настоящее, которое по тем или иным причинам надо скрыть.
2. Из истории псевдонимов
Обычай заменять свое имя другим возник давно, еще до изобретения книгопечатания. Порой прозвища становились литературными именами независимо от воли их носителей.
Например, неизвестно настоящее имя древнеиндийского поэта, чья драма «Шакунтала» (о любви царя и простой девушки) обрела мировую славу. Известно лишь прозвище автора – Калидаса, то есть раб Кали, богини, олицетворявшей рождение и смерть всего живого.
Некоторые прозвища были связаны с внешним обликом автора. Так, первый древнеримский поэт, чьи произведения дошли до нашего времени, известен не как Аппий Клавдий, а как Аппий Клавдий Слепой. Имя знаменитого римского оратора – Цицерон – прозвище, полученное за бородавку (cicero – горошинка), а первые два, родовые: Марк и Туллий, отошли на второй план.
Древнеримские поэты Овидий и Гораций также имели третьи имена, отмечавшие особенности их внешности: первый – Назон (носатый); второй – Флакк (лопоухий).
Наука о псевдонимах, которую по аналогии с ономастикой (наукой об именах), называют псевдомастикой или псевдонимикой, то есть наукой о вымышленных именах, возникла в эпоху Возрождения.
Тогда международным языком науки и культуры была латынь, поэтому первые словари псевдонимов перечисляли авторов, писавших на этом языке. Первый такой труд принадлежит Сауэрсу, который был издан в середине XVII века и назывался в переводе с латинского «О подписях и знаках, под коими скрыты истинные имена».
Советский библиограф И.Ф. Масанов собрал свыше 80 тысяч псевдонимов русских писателей, учёных и общественных деятелей. Его словарь состоит из четырёх томов и является сейчас наиболее полным справочником этого рода, хотя в нём присутствуют неточности.
3.Разновидности псевдонимов. Способы образования псевдонимов.
Известный библиограф Валентин Григорьевич Дмитриев классифицировал псевдонимы в соответствии со способом их образования. Он разделил псевдонимы на два типа:
1) псевдонимы, в которых истинное имя спрятано различными способами, но его можно расшифровать;
Псевдонимы первого типа
Зашифровка подписей – криптоним (от греч. «kryptos» -«тайный») – могла производиться посредством анаграмм – перестановки букв. Например, одним из псевдонимов В.Я.Брюсова был Аврелий (анаграмма его имени Валерий).
Писатели часто брали в качестве псевдонима патроним (от лат. «pater» - «отец») – образованный из имени отца автора. Так, например, мировую славу Алексею Пешкову принес псевдоним Максим Горький . Старые нижегородцы утверждали, что он избрал этот псевдоним в память об отце, спасшем Алексея от холеры. Максима Савватеевича, отца писателя, прозвали «Горьким» за едкие шутки.
Анаграммы, получаемые от чтения справа налево – палионимы – было легко расшифровать. В 1901 году в Москве вышла книга «Строфы Нирузама». На самом деле все стихи в этой книге были написаны и «переведены» К.М.Мазуриным.
Иногда писатели использовали апоконимы (от греч. «apokopto» - «отрезаю», «отрубаю») – криптонимы, полученные путем отбрасывания начала или конца имени или фамилии. Получалось: Злов вместо Козлов, Гарев вместо Огарев, Ленский вместо Оболенский.
Довольно часто использовали паронимы (от греч. «para» - «возле», «около») – псевдонимы, образованные по сходству звучания с настоящей фамилией. Так, например, Николай Васильевич Корнейчук из своей фамилии образовал свои литературные имя и фамилию Корней Чуковский .
Иногда основой для псевдонима становилась девическая фамилия ее матери или ее имя – матроним (от лат. «mater» - «мать»). Также имена более отдаленных предков автора могли использоваться при выборе псевдонима. Так, например, Анне Ахматовой, шальной семнадцатилетней девчонке, пришло на ум взять себе псевдоним – татарскую фамилию бабушки, происходившей от древнего рода хана Ахмата.
Псевдонимы второго типа
Инкогнитоним – подпись, подчеркивающая, что автор хочет остаться неизвестным. Подпись М.Горького Н.Х. под фельетонами в «Нижегородском листке» и «Самарской газете» (1896) следовало читать: «Некто икс».
Однако псевдонимы брались не только для того, чтобы скрыть имя, но и для того, чтобы подчеркнуть то или иное качество автора, например, национальность, особенность внешности, месторождения или жительства, главную черту характера или его творчества, звание, должность, социальное положение и многое другое.
Разновидности:
- Криптонимы – ложные имена, которые не позволяют точно выявить конкретного человека.
- Гетеронимы – авторские имена, с помощью которых можно распределить творческую деятельность на разные направления.
- Аллонимы – подписывание произведений реально существующим именем другого человека или исторической личности. Например, Илья Муромец или Алеша Попович.
- Литературная маска – автор, имя которого вымысел. Вспомним по этому поводу А.С. Пушкина с его рассказами Белкина.
- Астроним – обозначение имени в виде какого-либо типографского знака. Знаменитая мадам Вонг баловалась литературными опусами и подписывала свои произведения «***».
- Автоним – так называют реальное имя человека, скрывающегося под псевдонимом.
4.Причины использования псевдонимов
Причины, принуждавшие людей сохранять инкогнито, очень разнообразны. Некоторые вынуждены держать свое имя в тайне из боязни преследований за свои сочинения.
Люди, часто появляющиеся на публике (актеры, режиссеры, певцы, политики) могут отказаться от своей фамилии из-за ее неблагозвучия.
Некоторые известные люди придумывали себе псевдонимы из-за наличия тезок, однофамильцев.
А для сатириков и юмористов забавные псевдонимы были дополнительным средством, чтобы произвести комический эффект.
Иногда, принимая псевдоним, человек ставил целью не скрыть свое имя, а подчеркнуть свою профессию, национальность, место рождения, жительства, главную черту своего характера или направления своего творчества.
С помощью псевдонима маскировалось и количество авторов: написанное несколькими выдавалось за произведение одного или наоборот.
Глава II. Кто и зачем скрывается под маской?
Псевдонимы писателей разных эпох.
Скрыть общественное положение
М.Е. Салтыков-Щедрин
Высокое служебное положение вице-губернатора и председателя казённой палаты не позволяло подписываться собственной фамилией Михаилу Евграфовичу Салтыкову. Его мать предложила избрать псевдонимом что-нибудь подходящее к слову «щедрый», зная его щедрость на всякого рода сарказмы.
Средство избежать преследования за сочинения
Авторам – офицерам, чиновникам, дипломатам грозили служебные неприятности, если они без разрешения начальства выступали в печати под своим именем. Поэтому повести декабриста Александра Александровича Бестужева выходили под псевдонимом Марлинский (по названию дворца Марли в Петергофе, где стоял его полк). Марлинский пользовался большим успехом как романист.
Самуил Яковлевич Маршак , находясь в годы гражданской войны на территории белогвардейцев, печатался в журнале «Утро Юга» под псевдонимом Доктор Фрикен. Лишь псевдоним, тщательно оберегаемый редакцией, помог Маршаку избежать расправы за то, что он высмеивал генералов - самодуров.
О.Генри - признанный мастер американского рассказа. Его новеллам свойственны тонкий юмор и неожиданные развязки Настоящее имя Уильям Сидни Портер. Находясь в каторжной тюрьме по обвинению в растрате, Уильям Портер, отбывая наказание, работал в лазарете (поскольку имел образование фармацевта, а тюремному госпиталю требовался ночной аптекарь). Ночные дежурства позволяли заниматься сочинительством, иногда ему даже удавалось переправлять свои рассказы на волю. Но он стыдился печататься под своей фамилией, поэтому решил взять псевдоним «О.Генри», происхождение которого совсем не ясно.
Считается, что этот псевдоним – переделанная на английский лад фамилия французского фармацевта ЭтьенаОсеана Анри, автора популярного в то время медицинского справочника, который был в тюремной аптеке.
Сам писатель о происхождении своего псевдонима говорил, что инициал «О.» выбран, потому что «О» - самая простая буква, а фамилия «Генри» взята из газеты. Одной из газет он сообщил, что «О.» расшифровывается как Оливер, и на самом деле, несколько рассказов он опубликовал там под именем Оливер Генри.
Забавные псевдонимы - комический эффект
У Антона Павловича Чехова было много шуточных псевдонимов. Сотрудничая в "Стрекозе" и других журналах конца XIX века, он подписывался: Врач без пациентов (намек на свой врачебный диплом), Гайка №6, Акакий Тарантулов, Кисляев, Балдастов, Шампанский, Человек без селезенки.
Чехов
был изобретательным в придумывании псевдонимов. Пожалуй, ни у кого из писателей не было столько «вторых имен» . Вот история некоторых из них: Антоша Ч. , Ан. Ч. , А. Чехонте - так называл Чехова законоучитель таганрогской гимназии, любитель переиначивать фамилии.
А. П. Чехов писал литератору Билибину: «Фамилию я отдал медицине, с которою не расстанусь до гробовой доски. С литературой же мне рано или поздно придется расстаться. Во-вторых, медицина, которая мнит себя быть серьезной, и игра в литературу должны иметь разные клички» (из книги: Дмитриев В. Г. Скрывшие свое имя. - М. : Наука, 1980).
Дань моде
Немалую роль в принятии псевдонима играла мода на создание вымышленного имени, которая зародилась еще в XVIII веке и особенно пышно расцвела в годы символизма. Символисты считали, что символика должна быть уже в самой подписи автора. Например, символист Андрей Бугаев известен нам как Андрей Белый , Константин Бальмонт имел настоящее имя Константин Баламут.
Влияние интернета.
На этой причине, как на самой малоисследованной, остановимся подробней.
Хозяин ника Кристоф Линденберг («Internet. Бродилка») утверждает: «В скором времени имен не будет. Останутся имейлы и ники. Люди обретут настоящую свободу. В мире порталов и электронного шоппинга реальное имя не нужно». Свобода в выборе имени, характера, биографии в интернете действительно не ограничена, и мы с вами, и миллионы таких как мы к этой свободе привыкли и охотно ей пользуемся. Однако в случае с сетевыми поэтами (под таковыми будем подразумевать тех, кто получил первое признание в интернете) наблюдается, скорее, обратная тенденция - большинство из них не видит никакой необходимости в том, чтобы скрывать свое имя. Правда, для простоты и удобства при общении в гостевых книгах или на форумах, они часто используют ники:
Алексей Андреев – Lexa
Диана Эфендиева – Ди
Игорь Петров - Лабас
Михаил Бару – Миня
Галя Анни - Фита, Ежинька
Михаил Сазонов - Мишель
Сергей Бойченко - sergio
Ольга Родионова (Дашкевич) - Верочка, Волчица, Аннабель Ли
Евгения Чуприна - ФЕМЪ
Реальные имена поэтов второй группы широкой публике неизвестны, это псевдонимы чистой воды. Но считать причиной такого выбора исключительно искушение интернетом (создание своей виртуальной маски) было бы не совсем верно. Берусь предположить, что основные причины лежат вне сети: первая проба пера, нежелание "светиться" перед офф-лайн знакомыми и перед своим начальством, обыденность или кажущееся неблагозвучие собственного имени, То есть все то, о чем мы говорили выше.
Некоторые из примеров:
Шмубзик
Сап-Са-Дэ
Этер граф де Паньи
Хрюша
Скарамуш (Крейсер, Бред, Хлам, Гена)
Фцук
Тибул Камчатский
Как появляются псевдонимы
Аркадий Гайдар
Сам Аркадий Петрович однозначно и чётко о происхождении псевдонима «Гайдар» не писал. Разгадать загадку псевдонима «Гайдар» удалось школьному товарищу Аркадия А.М. Гольдину:
«Г» - первая буква в фамилии «Голиков », «АЙ» -первая и последняя буква имени, «Д» - по-французски «из», «АР» - первые буквы названия родного города Арзамаса. Таким образом, имя «Гайдар» расшифровывается как «Голиков Аркадий из Арзамаса» .
Джек Лондон
Свои литературные произведения Лондон подписывал псевдонимом «Джек Лондон». Этот псевдоним связан, с тем, что имя Джон мальчику не нравилось. В детстве няня Лондона Вирджиния Прентисс и ее муж Алонсо ласково звали мальчика Джеки (в английском языке имя Джек - уменьшительная форма от имени Джон).
Александр Грин
Подпись "А.С. Грин" впервые появилась в 1907 году под рассказом "Случай". Впоследствии, именно так, псевдонимом с обоими инициалами, Гриневский подписывает почти все свои произведения. Фамилия Грин очень быстро стала неотделимой частичкой Александра Степановича. Порой, с трудом верится, что Грин не настоящая фамилия.
Марк Твен
Настоящее имя – Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс. Псевдоним «Марк Твен» был взят Клеменсом, когда он всерьез начал свою литературную деятельность. Марк Твен (marktwain, «мерка-два») – ходовой лоцманский термин на Миссисипи. «Марк-твен!» - выкрикивал на речном перекате лотовый матрос, убедившись, что глубина достигает двух морских саженей (около четырех метров) и пароход безопасно может следовать своим курсом. Твен сам разъяснил этот лоцманский термин в примечании к одной журнальной публикации «Старых времен на Миссисипи» в 1875 году.
Кир Булычёв
Учёный-востоковед Игорь Можейко знаменит как писатель-фантаст Кир Булычёв. Псевдоним образован из имени жены Киры Алексеевны Сошинской и девичьей фамилии матери писателя, Марии Михайловны Булычёвой. Своё настоящее имя писатель сохранял в тайне до 1982 года, поскольку полагал, что руководство Института Востоковедения не посчитает фантастику серьёзным занятием.
Стейс Крамер - это псевдоним простой 18-летней девушки из г.Камызяк Астраханской области, которая стала популярной благодаря своим интернет-творениям. Псевдоним - это красивая обертка, реклама для её рассказов. Анастасия, отсюда и Стейс, Крамер - фамилия, позаимствованная у любимого персонажа Джона Крамера из серии фильмов "Пила".
Родилась Анастасия Холова в Норильске 26 сентября 1996 года. Настю воспитывает мама, отца она никогда не видела. По последним данным он умер от сердечного приступа. Когда юной писательнице было 13 лет, её маленькая семья переехала в Астрахань.
С самого детства Настя отличалась замкнутостью и закрытостью. У неё сложный характер и боязнь переходить дорогу. По словам самой Холовой, она с четырех лет любит гулять по кладбищам. Настя играет на гитаре и в 12 лет даже планировала создать свою группу и уехать гастролировать по миру. Остальные хобби молодого автора Стейс Крамер нельзя назвать обычными. Она увлекается готикой, любит независимое французское кино, триллеры, фильмы ужасов, ходить по заброшенным зданиям. В круг интересов Насти так же входит медицина, в частности патологическая анатомия. Фридриха Ницше писательница считает своим астральным наставником.
Первый навык в писательском деле - это её рассказ, написанный в 16 лет - "50 дней до моего самоубийства". История о шестнадцатилетней девушке и её хрупком мире, каждый день - это маленький отрывок из ее жизни. Произведение сразу же стало популярным среди подростков и интернет читателей.
На сегодняшний день Анастасия поступила в медицинскую академию на стоматолога. В её мечтах набраться больше опыта в писательском деле и к тридцати годам создать очередную книгу и издать ее.
Рефлексия
Итак, мы приходим к выводу, что псевдоним - это общее название для вымышленных или измененных имени и фамилий, заменивших в подписи настоящие имя и фамилию.
Чтобы выяснить, насколько учащиеся владеют информацией понятия псевдонима и его использования в жизни, нами было проведено анкетирование среди учащихся 7-9 классов МБОУ «Лицей № 1 им. А.П.Гужвина г.Камызяк». В опросе приняли участие 30 учащихся.
Анкета по теме «Псевдоним: маска или лицо»
1. Что такое псевдоним? (дать определение)
2. Назовите причины появления псевдонимов.
3. Взяли ли бы псевдоним?
4. Приведите примеры псевдонимов?
5. Кто пользуется псевдонимами?
Результатами явились следующие данные:
1. Могут дать определение псевдонима - % учащихся; не знают - %.
2. Незвучные инициалы - %; несоответствие имиджу - 52 %; попытка укрыться от цензуры - 41 %.
3. Взяли бы псевдоним - 5 %; ни в коем случае - 3 %; при определённых обстоятельствах - 62 %; не знают - 30 %.
4. От 5 до 10 вариантов - 2 %; до 5 вариантов - 5 %; 1 вариант - 15 %; ни одного варианта - 78 %.
5. Известные люди - 82 %; скромные люди - 3 %; люди с тёмным прошлым - 15 %.
Таким образом, данный опрос подтверждает актуальность данной темы.
Нам интересно было узнать как можно больше фактов, касающихся псевдонимов.Для этого мы не ограничились только нашими классиками, но и попытались обратиться и к зарубежной литературе.
Заключение.
Таким образом, в результате анализа материала мы узнали, как и откуда возникли псевдонимы, по каким причинам талантливые и творческие люди выбирают себе псевдонимы. На примере исследованных псевдонимов видно, что причины использования вымышленных имён различны: средство скрыть общественное положение; избежать преследование за сочинение; маскирование нескольких фамилий под одним именем; вызывать комический эффект, подбирая забавные псевдонимы. В XXI веке псевдонимизация служит, в основном, для привлечения внимания к своей персоне.
Я думаю, вам было интересно вместе со мной узнать, какой смысл несёт тот или иной псевдоним и как он образован.
Зная, почему писатель выбрал себе то или иное вымышленное имя, мы, как мне кажется, лучше поймём и его жизнь, и его судьбу, и его творчество.
Список использованной литературы
- В.Г.Дмитриев. Скрывшие свое имя: издание 2-е, дополненное, М.: Наука, 1977.
- И.Ф.Масанов. Словарь псевдонимов: в 3-х т. - Т.1, М: Всесоюзная книжная палата.
- Псевдоним// Словарь литературоведческих терминов/ ред.-сост. Л.И.Тимофеев, С.В.Тураев, М.: Просвещение, 1974.
- Псевдонимы// Большая советская энциклопедия/ 3-е изд. - Т.21
- Б.Бялик. Судьба Максима Горького: М.: Художественная литература, 1986.
- А.И.Павловский. Анна Ахматова, жизнь и творчество: кн. для учителя, М.: Просвещение, 1991.
- Материалы из Интернета. http://rudocs.exdat.com ; http://www.proshkolu.ru/user/ignatenko52/file/575943/ ;
- Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1986.
- Литературная энциклопедия. М., 1929-1939, Т. 1-11
- Колосова С. Энциклопедический словарь псевдонимов.
Предварительный просмотр:
Русские писатели и поэты
М. Горький – Алексей Максимович Пешков
Аркадий Гайдар -Аркадий Голиков
Александр Грин - Александр Гриневский
Антоша Чехонте, Брат моего брата, Врач без пациентов, Шампанский, Человек без селезёнки - А. П. Чехов
М.Е.Салтыков-Щедрин - М.Е.Салтыков
Доктор Фрикен - С.Я.Маршак
Иван Петрович Белкин - А.С. Пушкин
В. Сирин - Владимир Набоков
Тэффи - Надежда Александровна Бучинская
Хармс- Даниил Иванович Ювачёв
Корней Чуковский - Николай Васильевич Корнейчуков
Нави Волырк -Иван Андреевич Крылов
Анна Ахматова - Анна Андреевна Горенко
Саша Черный - Александр Гликберг
Андрей Белый - Борис Николаевич Бугаев
Вениамин Каверин - В.А.Зильбер
А. А. Фет - А.А. Шеншин
Игорь Северянин – И.В.Лотарев
Константин Симонов - Кирилл Симонов
Борис Полевой - Борух Николаевич Кампов
Эдуард Багрицкий - Эдуард Григор. Дзюбин
Демьян Бедный - Придворов Ефим Алекс.
Кир (Кирилл) Булычёв - Игорь Можейко
Козьма (Петрович) Прутков -Поэты Алексей Толстой, братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы
Муса Джалиль - Муса Мустафович Залилов (1906-1944) -Советский поэт
Зарубежные писатели и поэты
Джек Лондон – Джон Гриффит Чейни
О. Генри - Уильям Сидни Портер
Джоан Кэтлин Роулинг (Дж. К.Роулинг) - Джоанна Мюррей Роулинг ( автор серии романов о Гарри Поттере. )
Марк Твен – Сэмюэл Ленгхорн Клеменс
Памела (Линдон) Трэверс (П.Л. Трэверс) - Хелен Линдон Гофф(автор серии детских книг о Мэри Поппинс.)
Льюис Кэрролл - Чарльз Лютвидж Доджсон (автор сказки «Алиса в Стране Чудес»)
Вольтер- Франсуа –Мари Аруэ
Мольер- Жан Батист Поклен
Стендаль- Анри Мари Бейль
Андре Моруа- Эмиль Саломон Вильгельм Эрзог
Орас де Сент – Обен и Лорд Роон- Бальзак
Мофриньёз, Жозеф Прюнье – Мопассан
Боз - Чарльз Диккенс
«Уэверли», «Кенильворта» -Вальтер Скотт
Мэри Уэстмакотт- Агата Кристи
Андре Моруа- ЭмильГерцог
Каррер Белл - Шарлотта Бронте, автор романа «Джейн Эйр»
Вольфган Амадей Моцарт - Эрнст Теодор Амедий Гофман
Современные писатели и поэты
Стейс Крамер - Анастасия Холова
Михаил Ахманов- Михаил Сергеевич Нахмансон
Сантар Аксар- Александр Иванович Мефодьев
Борис Акунин, Анна Борисова - Григорий Шалвович Чхартишвили
Алексей Бессонов- Алексей Игоревич Ена
Александр Снегирев- Алексей Владимирович Кондрашов
Макс Фрай- писатель Светланы Мартынчик (р. 1965) и художник Игоря Стёпина (р. 1967).
Александра Маринина - Марина Анатольевна Алексеева
Аркадий Арканов - Штейнбок Аркадий Михайлович
Расул Гамзатов - Цадаса Расул Гамзатович (1923-2003)
Классификация псевдонимов