Сицилийские разборки
Сицилийские разборки
Первое, что нужно знать про книгу Пьюзо «Сицилиец» - это отдельный роман, имеющий мало общего с легендарным «Крёстным отцом». И пусть в них есть общие герои (Майкл Корлеоне, например, или Андолини), есть схожая тематика (мафия), это очень разные книги. И если читателю удастся абстрагироваться от «Крестного отца», то «Сицилиец» будет вполне хорошей прозой, читать которую приятно.
Книга представляет собой хронику становления и процветания сицилийского гангстера Сальваторе «Тури» Гильяно. Повествование ведется в нескольких временных отрезках, которые показывают путь Тури к признанию, славе и проблемам с законов. Причем речь идет о годах, а не о месяцах. Так, например, Пьюзо то показывает Тури в 1943 году, когда Гильяно – горячий юнец, то 1950 год, когда Сальваторе наводит страх на сам Рим. Между такими временными периодами есть, к сожалению, огромные ямы, которые приходится додумывать самостоятельно. И уж совсем мало времени Марио Пьюзо уделяется Майклу Корлеоне. С другой стороны, Майклу уделена целая книга, поэтому подобное вполне справедливо.
Персонажи прописаны вполне неплохо. Главный герой получился не картонным, а живым. И пусть временами его мотивы остаются не вполне ясными, в целом его образ прочитывается. То же самое можно сказать про его друга Пишотту. Их тандем с Тури выглядит очень колоритно – огонь и вода, страсть и холодный расчет, скрепленные дружбой. Недурно смотрится и дон Кроче, хотя ему уделяется маловато внимания.
Отдельный персонаж – это Сицилия. Жаркий итальянский регион, претендующий на сепарацию от Италии, здесь свои законы и традиции, здесь взрослеют порой раньше, чем успевают закончить учебу, здесь мафия решает, кто чем займется. Пьюзо так красиво описывает Сицилию, что перед глазами возникает выпуклая и приятная картина. Возможно, Сицилия середины ХХ века – это опасный регион, но всё-таки красивый.
Язык повествования и динамика. Читается книга достаточно легко, не смущают даже итальянские жаргонизмы, поскольку сноски присутствуют в должном объёме. А вот к динамике у многих могут возникнуть вопросы. Повествование достаточно неспешное, хотя отнюдь не тягучее.
Из минусов я бы отметил несколько вялый сюжет, много описательных элементов. Плюс композиция романа показалась мне несколько странной. Пьюзо то показывает 1950 год, то 1947 и так далее. Речь не о коротких экскурсах в прошлое, а о полноценных главах, исчисляемых десятками.
Заключение: хороший роман о Сицилии. Читается с интересом. С им вполне можно ознакомиться в отрыве от «Крестного отца». Здесь меньше перестрелок и разборок, но больше о людях. Теперь приступаю к «Семье Корлеоне».
Это произведение Марио Пьюзо – роман, основанный на вполне реальной истории. Речь идет об итальянском народном герое по имени Сальваторе Джулиано. Его часто сравнивают с итальянским Робином Гудом. Антураж книги «Сицилиец» живо напоминает знаменитого «Крестного отца». Многие читатели и критики именуют эту книгу продолжением легендарной мафиозной саги.
На самом деле, это одновременно правда и неправда. Действительно, история затрагивает сюжетную линию Майкла Корлеоне. В какой-то момент он появляется в повествовании книги Марио Пьюзо «Сицилиец». Речь идет о том отрезке времени, когда Корлеоне прятался на острове после того, как убил двух человек. Но основная сюжетная линия, без сомнений, посвящена именно Сальваторе Джулиано.
Итак, время действия – 40-е года двадцатого века, времена заката власти диктатора Муссолини. Книга в подробностях рассказывает о том, как простой крестьянин начал свое восхождение, будучи недовольным политикой властей. В итоге тот, кто начал читать книгу Марио Пьюзо «Сицилиец», видит, как вчерашний сельский труженик становится настоящим народным идолом и идейным вдохновителем. Кроме этого, книга ярко повествует о судьбе всего народа Сицилии и о его сражении за независимость.
Сальваторе начинает восхождение к вершине и своими силами создает группировку повстанцев, которая занимается набегами на места заключения и на учреждения итальянского правительства. В какой-то момент Джулиано даже встречает Майкла Корлеоне, который вывозит его в Америку. Следует понимать, что любой, кто предаст Сальваторе, окажется уничтожен, что роднит его со знаменитым Крестным Отцом по характеру.
Книга понравится всем, кто любит читать произведения о так называемых благородных преступниках. На страницах можно увидеть немало кровавых сцен, много обмана. Джулиано крадет у богатых, чтобы впоследствии раздать накопленное бедным. В то же время книга предлагает своему читателю весьма занимательную пищу для размышлений. Например, о том, как относиться к двойным моральным стандартам. Когда кража или убийство поощряются отдельными индивидами и обществом в целом, а когда – порицаются? Может ли быть оправдано убийство одним человеком другого, хотя со всех точек зрения оно, безусловно, является преступлением и должно быть наказано? И тот же самый вопрос встает, когда речь идет о воровстве. Читателю предстоит самостоятельно решить для себя все эти вопросы, поставленные произведением.
Для всех любителей гангстерских саг и для поклонников сложных криминальных взаимосвязей книга Марио Пьюзо «Сицилиец» придется весьма кстати.
На нашем литературном сайте books2you.ru вы можете скачать книгу Марио Пьюзо «Сицилиец» бесплатно в подходящих для разных устройств форматах — epub, fb2, txt, rtf. Вы любите читать книги и всегда следите за выходом новинок? У нас большой выбор книг самых разных жанров: классика, современная фантастика, литература по психологии и детские издания. К тому же мы предлагаем интересные и познавательные статьи для начинающих писателей и всех тех, кто хочет научиться красиво писать. Каждый наш посетитель сможет найти для себя что-то полезное и увлекательное.
Марио Пьюзо
Сицилиец
Посвящается Кэрол
Майкл Корлеоне
Майкл Корлеоне стоял на длинном деревянном причале в Палермо и наблюдал, как большой океанский лайнер отправлялся в Америку. Ему предстояло отплыть на этом корабле, однако от отца поступили новые инструкции.
Он помахал на прощанье людям в маленькой рыбацкой лодке, которые привезли его на этот причал, - людям, охранявшим его все эти годы. Рыбацкая лодка плыла по белесому следу за кормой океанского лайнера, словно храбрая маленькая уточка за матерью. Люди на ее борту помахали в ответ - он их больше никогда не увидит.
По причалу сновали рабочие в кепках и мешковатых штанах, они разгружали корабли, загружали грузовики, стоявшие на длинном причале. Эти жилистые, небольшого роста люди в приплюснутых, прикрывавших лица кепках походили скорее на арабов, чем на итальянцев. Среди них были и его новые телохранители, которые обеспечат его безопасность до того, как он встретится с доном Кроче Мало, Саро di Capi, главою мафии. Здесь, на Сицилии, их именуют «Друзьями друзей». Для газет всего мира они - мафия, но на Сицилии слово «мафия» никогда не слетает с уст рядовых граждан. Так же, как никогда не скажут про дона Кроче Мало «Саро di Capi», а только - «Добрая душа».
Во время своей двухлетней ссылки на Сицилии Майкл слышал много рассказов о доне Кроче, иной раз настолько фантастических, что в существование такого человека верилось с трудом. Однако полученные от отца инструкции были недвусмысленны: ему приказано отобедать с доном Кроче сегодня. Они должны договориться о побеге с Сицилии известного разбойника Сальваторе Гильяно.
Майкл Корлеоне не мог уехать с Сицилии без него.
Не далее чем в пятидесяти метрах от причала на узкой улочке стоял большой черный автомобиль. Перед ним маячили трое - они казались темными прямоугольниками на фоне ослепительного полотна солнечного света. Майкл направился к ним. На минуту остановился, чтобы закурить сигарету и взглянуть на город.
Палермо раскинулся на дне чаши, образованной когда-то действовавшим вулканом, с трех сторон его окружали горы, а с четвертой он вырывался к ослепительной голубизне Средиземного моря. Город мерцал в золотых лучах сицилийского полуденного солнца. По земле словно змеился красный свет - казалось, это следы крови, пролитой на сицилийской земле за многие столетия. Золотые лучи солнца ласкали величественные мраморные колонны греческих храмов, стройные мусульманские минареты, причудливую вязь на фасадах испанских соборов; на склоне далекого холма виднелась мрачная зубчатая стена древнего норманнского замка. Наследие самых разных и жестоких военных правителей на Сицилии можно обнаружить еще и с более ранних, предшествовавших рождеству Христову времен.
Там, дальше, за стенами замка остроконечные горы держали чуть изнеженный Палермо в смертельном объятии, словно они вместе молитвенно преклоняли колени, натянув веревку, туго обмотанную вокруг шеи города. В вышине бесчисленные красноватые ястребки носились по хрустально-голубому небу.
Майкл направился к трем мужчинам, ждавшим его в конце причала. На черных прямоугольниках стали выделяться лица и фигуры. С каждым шагом он различал их все четче, а они как бы расступались, расходились, словно хотели при встрече окружить его со всех сторон.
Все трое знали историю Майкла. Знали, что он младший сын великого американского дона Корлеоне, Крестного отца, чья власть простиралась даже на Сицилию. Знали, что Майкл убил полицейского в Нью-Йорке, расправляясь с противником империи Корлеоне. Знали, что из-за убийства ему пришлось бежать и скрываться на Сицилии и что теперь наконец, когда вопрос «улажен», он намеревается вернуться домой и занять место принца-наследника в семействе Корлеоне. Они смотрели на Майкла, на то, как он быстро и легко движется, как все осторожно оглядывает, какой у него изможденный вид человека, знавшего и страдания и опасность. Он, безусловно, был достоин «уважения».
Марио Пьюзо
Сицилиец
Посвящается Кэрол
Майкл Корлеоне
Майкл Корлеоне стоял на длинном деревянном причале в Палермо и наблюдал, как большой океанский лайнер отправлялся в Америку. Ему предстояло отплыть на этом корабле, однако от отца поступили новые инструкции.
Он помахал на прощанье людям в маленькой рыбацкой лодке, которые привезли его на этот причал, - людям, охранявшим его все эти годы. Рыбацкая лодка плыла по белесому следу за кормой океанского лайнера, словно храбрая маленькая уточка за матерью. Люди на ее борту помахали в ответ - он их больше никогда не увидит.
По причалу сновали рабочие в кепках и мешковатых штанах, они разгружали корабли, загружали грузовики, стоявшие на длинном причале. Эти жилистые, небольшого роста люди в приплюснутых, прикрывавших лица кепках походили скорее на арабов, чем на итальянцев. Среди них были и его новые телохранители, которые обеспечат его безопасность до того, как он встретится с доном Кроче Мало, Саро di Capi, главою мафии. Здесь, на Сицилии, их именуют «Друзьями друзей». Для газет всего мира они - мафия, но на Сицилии слово «мафия» никогда не слетает с уст рядовых граждан. Так же, как никогда не скажут про дона Кроче Мало «Саро di Capi», а только - «Добрая душа».
Во время своей двухлетней ссылки на Сицилии Майкл слышал много рассказов о доне Кроче, иной раз настолько фантастических, что в существование такого человека верилось с трудом. Однако полученные от отца инструкции были недвусмысленны: ему приказано отобедать с доном Кроче сегодня. Они должны договориться о побеге с Сицилии известного разбойника Сальваторе Гильяно.
Майкл Корлеоне не мог уехать с Сицилии без него.
Не далее чем в пятидесяти метрах от причала на узкой улочке стоял большой черный автомобиль. Перед ним маячили трое - они казались темными прямоугольниками на фоне ослепительного полотна солнечного света. Майкл направился к ним. На минуту остановился, чтобы закурить сигарету и взглянуть на город.
Палермо раскинулся на дне чаши, образованной когда-то действовавшим вулканом, с трех сторон его окружали горы, а с четвертой он вырывался к ослепительной голубизне Средиземного моря. Город мерцал в золотых лучах сицилийского полуденного солнца. По земле словно змеился красный свет - казалось, это следы крови, пролитой на сицилийской земле за многие столетия. Золотые лучи солнца ласкали величественные мраморные колонны греческих храмов, стройные мусульманские минареты, причудливую вязь на фасадах испанских соборов; на склоне далекого холма виднелась мрачная зубчатая стена древнего норманнского замка. Наследие самых разных и жестоких военных правителей на Сицилии можно обнаружить еще и с более ранних, предшествовавших рождеству Христову времен.
Там, дальше, за стенами замка остроконечные горы держали чуть изнеженный Палермо в смертельном объятии, словно они вместе молитвенно преклоняли колени, натянув веревку, туго обмотанную вокруг шеи города. В вышине бесчисленные красноватые ястребки носились по хрустально-голубому небу.
Майкл направился к трем мужчинам, ждавшим его в конце причала. На черных прямоугольниках стали выделяться лица и фигуры. С каждым шагом он различал их все четче, а они как бы расступались, расходились, словно хотели при встрече окружить его со всех сторон.
Все трое знали историю Майкла. Знали, что он младший сын великого американского дона Корлеоне, Крестного отца, чья власть простиралась даже на Сицилию. Знали, что Майкл убил полицейского в Нью-Йорке, расправляясь с противником империи Корлеоне. Знали, что из-за убийства ему пришлось бежать и скрываться на Сицилии и что теперь наконец, когда вопрос «улажен», он намеревается вернуться домой и занять место принца-наследника в семействе Корлеоне. Они смотрели на Майкла, на то, как он быстро и легко движется, как все осторожно оглядывает, какой у него изможденный вид человека, знавшего и страдания и опасность. Он, безусловно, был достоин «уважения».
Когда Майкл сошел с причала, первым его приветствовал священник в сутане, обтягивавшей пухлые телеса, и в фетровой грязной шляпе. Белый воротничок священника припорошен был рыжей сицилийской пылью, но лицо над ним выглядело по-мирски упитанным.
Отец Беньямино Мало, брат великого дона Кроче, держался застенчиво и благочестиво, он был предан своему прославленному родственнику, ни разу не смутившись, что носит дьявола у самого сердца. Недоброжелатели намекали, что он передает дону Кроче даже тайны исповедей.
Пожимая руку Майкла, отец Беньямино нервно улыбался и, кажется, был приятно удивлен, вздохнув с облегчением при виде дружелюбной улыбки Майкла, совсем не походившей на улыбку убийцы.
Второй поздоровался не столь сердечно, хотя и достаточно вежливо. Это был инспектор Фредерико Веларди, глава тайной полиции всей Сицилии. У единственного из троих на его лице не сияла приветственная улыбка. Он казался худым и слишком хорошо одетым для человека на государственном жалованье. Холодные голубые глаза выдавали его родство с норманнскими завоевателями. Инспектор Веларди не испытывал никакой любви к американцу, убившему высокопоставленного полицейского. От такого и на Сицилии можно ожидать чего-нибудь в том же духе. Веларди пожал Майклу руку, словно скрестил шпаги.
Третий был выше ростом и крупнее - рядом с двумя другими он казался огромным. Цепко обхватив руку Майкла, он притянул его к себе и заключил в объятия.
Брат Майкл, - сказал он, - добро пожаловать в Палермо. - И посмотрел на Майкла дружелюбным, но настороженным взглядом. - Я - Стефан Андолини, мы с твоим отцом вместе росли в Корлеоне. Я ведь тебя в Америке ребенком видел. Помнишь меня?
Как ни странно, но Майкл помнил. Ибо Стефан Андолини - редчайший случай для сицилийца - рыжий. Это было его проклятьем, поскольку сицилийцы считают рыжим Иуду. Да и лицо его невозможно было забыть. Рот - огромный, неправильной формы, с толстыми губами, похожими на куски мяса с кровью, над ним - волосатые ноздри и глубоко сидящие глаза. Хоть он и улыбался, его лицо наводило на мысль об убийстве.
При взгляде на священника Майкл сразу понял, что к чему. Но присутствие инспектора Веларди его удивило. Андолини, выполняя родственные обязанности, старательно объяснил Майклу официальный статус инспектора. Майкл насторожился. Что он здесь делает? Веларди считался одним из самых беспощадных охотников на Сальваторе Гильяно. Инспектор и Стефан Андолини явно не любили друг друга; они вели себя с подчеркнутой вежливостью - словно люди, готовящиеся к смертельной дуэли.
Шофер открыл дверцу машины. Отец Беньямино и Стефан Андолини, слегка похлопав Майкла по плечу, заставили его сесть сзади. Отец Беньямино с христианским смирением настаивал, чтобы Майкл сел у окна, а он - в середине, так как Майкл тогда сможет увидеть красоты Палермо. Третьим на заднем сиденье сел Андолини. Инспектор уже успел вскочить в машину рядом с шофером. Майкл заметил, что он держит ручку двери, чтобы можно было моментально ее открыть. В голове Майкла мелькнула мысль: вероятно, отец Беньямино забрался в середину, чтобы не стать мишенью.
Машина, словно большой черный дракон, медленно пробиралась по улицам Палермо. Вдоль проспекта стояли элегантные дома в мавританском стиле, массивные общественные здания с греческими колоннами, испанские соборы. Частные дома, выкрашенные голубой, белой, желтой краской, на фасадах - балконы, свешивавшиеся с них цветы образовывали над головой как бы еще одну дорогу. Это было бы прелестное зрелище, если б не отряды карабинеров - итальянской государственной полиции, - которые стояли на каждом углу с винтовками на изготовку. Карабинеры находились и наверху, на балконах.
Их машина явно выделялась среди повозок, особенно сельских, запряженных мулами, в основном везших свежие продукты из деревень. Повозки эти - каждая деталь их, вплоть до спиц и оглобель - были выкрашены в веселые, яркие цвета. На боковых стенках многих из них - изображения рыцарей в шлемах и королей в коронах: сцены из легенд о Карле Великом и Роланде, этих древних героях сицилийского фольклора. Но на некоторых повозках под изображением красивого юноши в молескиновых штанах и белой безрукавке, с пистолетами за поясом и винтовкой через плечо Майкл видел надпись в две строчки, которая всегда оканчивалась большими красными буквами - ГИЛЬЯНО.
Во время своей ссылки на Сицилии Майкл немало слышал о Сальваторе Гильяно. Его имя все время мелькало в газетах. Люди повсюду говорили о нем. Жена Майкла Аполлония однажды призналась, что каждую ночь молится за Гильяно, за него молились почти все дети и молодежь Сицилии. Они обожали его - ведь он был одним из них, такими все они мечтали стать. Хотя ему не было и тридцати, он считался великим военачальником, так как сумел одолеть посланные против него отряды карабинеров. Гильяно был красив и добр, ибо раздавал большую часть своих преступных доходов бедным. Он был благороден и никогда не разрешал участникам своего отряда приставать к женщинам или священникам. Если казнили доносчика или предателя, он всегда давал жертве помолиться и очистить свою душу, чтобы прийти к согласию с правителями мира иного. Все это Майкл уже знал.
© Т. Кудрявцева, Н. Изосимова, перевод на русский язык, 2010
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2010
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Майкл Корлеоне
Посвящается Кэрол
Майкл Корлеоне стоял на длинном деревянном причале в Палермо и наблюдал, как большой океанский лайнер отправлялся в Америку. Ему предстояло отплыть на этом корабле, однако от отца поступили новые инструкции.
Он помахал на прощание людям в маленькой рыбацкой лодке, которые привезли его на этот причал, – людям, охранявшим его все эти годы. Рыбацкая лодка плыла по белесому следу за кормой океанского лайнера, словно храбрая маленькая уточка за матерью. Люди на ее борту помахали в ответ – он их больше никогда не увидит.
По причалу сновали рабочие в кепках и мешковатых штанах, они разгружали корабли, загружали грузовики, стоявшие на длинном причале. Эти жилистые, небольшого роста люди в приплюснутых, прикрывавших лица кепках походили скорее на арабов, чем на итальянцев. Среди них были и его новые телохранители, которые обеспечат его безопасность до того, как он встретится с доном Кроче Мало, Capo di Capi, главою мафии. Здесь, на Сицилии, их именуют «Друзьями друзей». Для газет всего мира они – мафия, но на Сицилии слово «мафия» никогда не слетает с уст рядовых граждан. Так же, как никогда не скажут про дона Кроче Мало «Capo di Capi», а только – «Добрая душа».
Во время своей двухлетней ссылки на Сицилии Майкл слышал много рассказов о доне Кроче, иной раз настолько фантастических, что в существование такого человека верилось с трудом. Однако полученные от отца инструкции были недвусмысленны: ему приказано отобедать с доном Кроче сегодня. Они должны договориться о побеге с Сицилии известного разбойника Сальваторе Гильяно.
Майкл Корлеоне не мог уехать с Сицилии без него.
Не далее чем в пятидесяти метрах от причала на узкой улочке стоял большой черный автомобиль. Перед ним маячили трое – они казались темными прямоугольниками на фоне ослепительного полотна солнечного света. Майкл направился к ним. На минуту остановился, чтобы закурить сигарету и взглянуть на город.
Палермо раскинулся на дне чаши, образованной когда-то действовавшим вулканом, с трех сторон его окружали горы, а с четвертой он вырывался к ослепительной голубизне Средиземного моря. Город мерцал в золотых лучах сицилийского полуденного солнца. По земле словно змеился красный свет – казалось, это следы крови, пролитой на сицилийской земле за многие столетия. Золотые лучи солнца ласкали величественные мраморные колонны греческих храмов, стройные мусульманские минареты, причудливую вязь на фасадах испанских соборов; на склоне далекого холма виднелась мрачная зубчатая стена древнего норманнского замка. Наследие самых разных и жестоких военных правителей на Сицилии можно обнаружить еще и с более ранних, предшествовавших Рождеству Христову времен.
Там, дальше, за стенами замка, остроконечные горы держали чуть изнеженный Палермо в смертельном объятии, словно они вместе молитвенно преклоняли колени, натянув веревку, туго обмотанную вокруг шеи города. В вышине бесчисленные красноватые ястребки носились по хрустально-голубому небу.
Майкл направился к трем мужчинам, ждавшим его в конце причала. На черных прямоугольниках стали выделяться лица и фигуры. С каждым шагом он различал их все четче, а они как бы расступались, расходились, словно хотели при встрече окружить его со всех сторон.
Все трое знали историю Майкла. Знали, что он младший сын великого американского дона Корлеоне, Крестного отца, чья власть простиралась даже на Сицилию. Знали, что Майкл убил полицейского в Нью-Йорке, расправляясь с противником империи Корлеоне. Знали, что из-за убийства ему пришлось бежать и скрываться на Сицилии и что теперь наконец, когда вопрос «улажен», он намеревается вернуться домой и занять место принца-наследника в семействе Корлеоне. Они смотрели на Майкла, на то, как он быстро и легко движется, как все осторожно оглядывает, какой у него изможденный вид человека, знавшего и страдания, и опасность. Он, безусловно, был достоин уважения.
Когда Майкл сошел с причала, первым его приветствовал священник в сутане, обтягивавшей пухлые телеса, и в фетровой грязной шляпе. Белый воротничок священника припорошен был рыжей сицилийской пылью, но лицо над ним выглядело по-мирски упитанным.
Отец Беньямино Мало, брат великого дона Кроче, держался застенчиво и благочестиво, он был предан своему прославленному родственнику, ни разу не смутившись, что носит дьявола у самого сердца. Недоброжелатели намекали, что он передает дону Кроче даже тайны исповедей.
Пожимая руку Майкла, отец Беньямино нервно улыбался и, кажется, был приятно удивлен, вздохнув с облегчением при виде дружелюбной улыбки Майкла, совсем не походившей на улыбку убийцы.
Второй поздоровался не столь сердечно, хотя и достаточно вежливо. Это был инспектор Фредерико Веларди, глава тайной полиции всей Сицилии. У единственного из троих на его лице не сияла приветственная улыбка. Он казался худым и слишком хорошо одетым для человека на государственном жалованье. Холодные голубые глаза выдавали его родство с норманнскими завоевателями. Инспектор Веларди не испытывал никакой любви к американцу, убившему высокопоставленного полицейского. От такого и на Сицилии можно ожидать чего-нибудь в том же духе. Веларди пожал Майклу руку, словно скрестил шпаги.
Третий был выше ростом и крупнее – рядом с двумя другими он казался огромным. Цепко обхватив руку Майкла, он притянул его к себе и заключил в объятия.
– Брат Майкл, – сказал он, – добро пожаловать в Палермо. – И посмотрел на Майкла дружелюбным, но настороженным взглядом. – Я – Стефан Андолини, мы с твоим отцом вместе росли в Корлеоне. Я ведь тебя в Америке ребенком видел. Помнишь меня?
Как ни странно, но Майкл помнил. Ибо Стефан Андолини – редчайший случай для сицилийца – рыжий. Это было его проклятьем, поскольку сицилийцы считают рыжим Иуду. Да и лицо его невозможно было забыть. Рот – огромный, неправильной формы, с толстыми губами, похожими на куски мяса с кровью, над ним – волосатые ноздри и глубоко сидящие глаза. Хоть он и улыбался, его лицо наводило на мысль об убийстве.
При взгляде на священника Майкл сразу понял, что к чему. Но присутствие инспектора Веларди его удивило. Андолини, выполняя родственные обязанности, старательно объяснил Майклу официальный статус инспектора. Майкл насторожился. Что он здесь делает? Веларди считался одним из самых беспощадных охотников за Сальваторе Гильяно. Инспектор и Стефан Андолини явно не любили друг друга; они вели себя с подчеркнутой вежливостью – словно люди, готовящиеся к смертельной дуэли.
Шофер открыл дверцу машины. Отец Беньямино и Стефан Андолини, слегка похлопав Майкла по плечу, заставили его сесть сзади. Отец Беньямино с христианским смирением настаивал, чтобы Майкл сел у окна, а он – в середине, так как Майкл тогда сможет увидеть красоты Палермо. Третьим на заднее сиденье сел Андолини. Инспектор уже успел вскочить в машину рядом с шофером. Майкл заметил, что он держит ручку двери, чтобы можно было моментально ее открыть. В голове Майкла мелькнула мысль: вероятно, отец Беньямино забрался в середину, чтобы не стать мишенью.