Это произведение Марио Пьюзо – роман, основанный на вполне реальной истории. Речь идет об итальянском народном герое по имени Сальваторе Джулиано. Его часто сравнивают с итальянским Робином Гудом. Антураж книги «Сицилиец» живо напоминает знаменитого «Крестного отца». Многие читатели и критики именуют эту книгу продолжением легендарной мафиозной саги.
На самом деле, это одновременно правда и неправда. Действительно, история затрагивает сюжетную линию Майкла Корлеоне. В какой-то момент он появляется в повествовании книги Марио Пьюзо «Сицилиец». Речь идет о том отрезке времени, когда Корлеоне прятался на острове после того, как убил двух человек. Но основная сюжетная линия, без сомнений, посвящена именно Сальваторе Джулиано.
Итак, время действия – 40-е года двадцатого века, времена заката власти диктатора Муссолини. Книга в подробностях рассказывает о том, как простой крестьянин начал свое восхождение, будучи недовольным политикой властей. В итоге тот, кто начал читать книгу Марио Пьюзо «Сицилиец», видит, как вчерашний сельский труженик становится настоящим народным идолом и идейным вдохновителем. Кроме этого, книга ярко повествует о судьбе всего народа Сицилии и о его сражении за независимость.
Сальваторе начинает восхождение к вершине и своими силами создает группировку повстанцев, которая занимается набегами на места заключения и на учреждения итальянского правительства. В какой-то момент Джулиано даже встречает Майкла Корлеоне, который вывозит его в Америку. Следует понимать, что любой, кто предаст Сальваторе, окажется уничтожен, что роднит его со знаменитым Крестным Отцом по характеру.
Книга понравится всем, кто любит читать произведения о так называемых благородных преступниках. На страницах можно увидеть немало кровавых сцен, много обмана. Джулиано крадет у богатых, чтобы впоследствии раздать накопленное бедным. В то же время книга предлагает своему читателю весьма занимательную пищу для размышлений. Например, о том, как относиться к двойным моральным стандартам. Когда кража или убийство поощряются отдельными индивидами и обществом в целом, а когда – порицаются? Может ли быть оправдано убийство одним человеком другого, хотя со всех точек зрения оно, безусловно, является преступлением и должно быть наказано? И тот же самый вопрос встает, когда речь идет о воровстве. Читателю предстоит самостоятельно решить для себя все эти вопросы, поставленные произведением.
Для всех любителей гангстерских саг и для поклонников сложных криминальных взаимосвязей книга Марио Пьюзо «Сицилиец» придется весьма кстати.
На нашем литературном сайте books2you.ru вы можете скачать книгу Марио Пьюзо «Сицилиец» бесплатно в подходящих для разных устройств форматах — epub, fb2, txt, rtf. Вы любите читать книги и всегда следите за выходом новинок? У нас большой выбор книг самых разных жанров: классика, современная фантастика, литература по психологии и детские издания. К тому же мы предлагаем интересные и познавательные статьи для начинающих писателей и всех тех, кто хочет научиться красиво писать. Каждый наш посетитель сможет найти для себя что-то полезное и увлекательное.
Наступает ночь, город засыпает - просыпается мафия...
Марио Пьюзо роднит с его современником Артуром Хейли узкопрофильность произведений. Хочешь узнать о банке/отеле/аэропорте - читай Хейли. Хочешь узнать о мафии - читай Пьюзо. За рамки темы писатель не выходит; у него, конечно, есть вкрапления о чувствах, о политике, но их мало. И поэтому при вчитывании в нескончаемые махинации и интриги иногда возникает путаница в мотивах, в следствиях и т.д.
После "Крёстного отца" надеялся увидеть в "Сицилийце" нечто новое, но был жестоко разочарован: всё те же кровь, обман и образ благородного преступника. Там был дон Корлеоне, здесь Тури Гильяно - "Робин Гуд ХХ века"; он отбирает у богатых и отдаёт бедным. Но я тут раскинул мозгами и понял, что не люблю Робин Гудов.
Забудем на минуту о книге, просто поразмышляем о двойных стандартах. Убийство
. Преступление? Несомненно. С любой точки зрения - с юридической, религиозной, моральной - может ли оно быть оправдано? По-моему, нет. Надо ли осуждать убийство? Конечно. Как факт: убийство плохое, недопустимое деяние. Или, возьмём: кража
. Преступление? Да. Но почему же люди считают, что в определённых случаях преступление или насилие оправдано, почему люди выносят своё суждение о преступлении в зависимости от его тяжести? Конкретно. Почему, значит, своровать у богатого можно, потому что богатый нажил своё богатство несправедливо, и такое робингудовское воровство считается благородным, а богатому обворовать бедного нельзя - ведь там и там кража?! Почему когда одноклассник украл у тебя телефон, родители бегут в школу и устраивают скандал, а когда он своровал с парты карандаш, об этом забывают на следующий день и прощают, когда в обоих случаях надо кричать и ругаться, причём ругаться одинаково сильно? Почему, когда Тури Гильяно забирает у герцогини драгоценности и затем раздаёт беднякам, читатель одобрительно кивает, а когда дон Кроче обворовывает население, читатель вопит во всё горло об ущемлении прав человека? Почему многочисленные убийства Гильяно писатель оправдывает и обосновывает их заступничеством за бедняков, а когда убивают самого Гильяно, сочувствует?
Для меня Тури Гильяно - не меньший преступник, чем все остальные герои книги, заслуживающий наивысшей степени наказания. Может, я слишком русский человек, пропитанный христианским смирением - поэтому и не могу принять творчество Пьюзо. И ещё мой организм отторгает ту ткань, те раковые клетки мафиозного общества, о которых автор жужжит мне в уши вот уже две книги подряд. Я хочу жить в справедливом и законопослушном обществе, и не хочу, читая такие книги, подрывать мою и без того хрупкую в него веру.
Известный американский писатель Марио Пьюзо является автором романа «Сицилиец», который немного перекликается с его бестселлером «Крёстный отец». Здесь читатель сможет увидеть некоторые моменты из жизни Майкла Корлеоне. Вместе с тем, это отдельный роман, который имеет обособленный сюжет.
Писателю всегда нравилось изучать и описывать психологию людей, особенно преступников. В этой книге происходит то же самое. Наблюдаешь за поступками главного героя, проникаешься его мировоззрением и уже не понимаешь, где грань между хорошим и плохим.
Эта книга о дружбе и предательстве, о поступках во благо или во вред. Эта книга говорит о том, что ты никогда не знаешь до конца, кому можно доверять, кто рядом с тобой, и что ждёт тебя завтра. Ты не можешь точно знать, будет ли у тебя завтра всё то, что ты имеешь сегодня.
События происходят в Сицилии в послевоенное время, когда правил Муссолини. Настоящий патриот своей небольшой родины Сальваторе Джулиано хочет сделать всё возможное, чтобы его остров стал независимым, а люди не знали бедности и горя. Он хочет, чтобы у крестьян была земля. Но мужчина понимает, что добиться этого законным путём невозможно. Тогда он создаёт банду, которая не будет подчиняться установленным законам, а будет жить по своим и по-своему вершить справедливость. Члены банды прячутся в горах, отнимая ценности у богатых и отдавая их бедным, за что простые люди их уважают.
Серьёзный мафиози Майкл Корлеоне имеет свои виды на Сальваторе. Он предлагает ему поучаствовать в одном деле, но Сальваторе ещё не понимает, что Майкла интересует лишь собственная выгода. И только позже он осознаёт, что оказался в капкане, из которого почти невозможно выбраться, но и оставлять всё, как есть, нельзя. Ведь это может испортить его репутацию.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Сицилиец" Марио Пьюзо бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Сицилиец Марио Пьюзо
(Пока оценок нет)
Название: Сицилиец
О книге «Сицилиец» Марио Пьюзо
Марио Пьюзо – известный американский писатель-романист и сценарист, успешно работавший в детективном жанре. За свои труды он удостоен престижных премий — Гильдии сценаристов США и Оскара. Его произведения известны всему миру и любимы читателями. Книги Марио Пьюзо – живая детективная классика, читать которую можно до бесконечности, наслаждаясь каждым моментом повествования. Они не утрачивают своей остроты, эффектности и темпераментности никогда. Автор создал неповторимые произведения, которые получили наивысшую оценку и пользуются большой популярностью. Являясь потомком итальянских эмигрантов, он увлечён тайным и жестоким миром итальянской мафии. Большинство его произведений посвящены криминальному миру Италии, который писатель сумел раскрыть, оголяя всю суть клановых устоев и их беспощадность в борьбе за власть. Чего стоит его роман «Крёстный отец», оставивший неизгладимые впечатления в профессиональных и читательских кругах. Бывший военный, социолог, журналист — Марио Пьюзо пишет яркие и острые романы с необычайно захватывающим сюжетом, основой для которых служат реальные события. В своих книгах он создаёт насыщенные психологические образы, заставляющие вас полностью погружаться в их жизнь, чувства, эмоции и события. Именно таким произведением является книга «Сицилиец», которая стала своеобразным продолжением «Крёстного отца».
Марио Пьюзо не случайно выбрал такое название — «Сицилиец» для своей книги. Действие сюжета развивается в послевоенной Сицилии во времена правления Муссолини. Главный герой романа — Сальваторе Джулиано или, как его звали в народе, Сальваторе Гильяно. Истинный сицилиец и настоящий патриот своей маленькой Родины. Все его мысли и стремления нацелены на одно – добиться независимости острова, накормить свой измученный народ и отдать крестьянам землю. Сальваторе понимает, что законным путём этого добиться нереально. Он решает организовать банду, которая будет противостоять законной власти и жить по своим законам. Скрываясь в местных горах, отнимая ценности и деньги у богатых и самого государства, Джулиано восстанавливает справедливость и заботится о бедных. Он пользуется авторитетом и хорошей репутацией у простого люда. Если обычные люди его любят и молятся о нём, то власть имущие называют Гильяно разбойником. Вторая по значимости фигура в данном произведении — Майкл Корлеоне. Он же – сын Дона Корлеона, известного уже многим по книге «Крёстный отец». Могущественный мафиози имеет собственные виды на Сальваторе и посылает за ним собственного сына. Он отводит Джулиано роль, которая вписывается только в его личные и неблаговидные планы. Незаметно для себя самого, Сальваторе Гильяно попадает в капкан, оказываясь втянутым в игры политических и мафиозных кругов страны. Такое положение вещей неприемлемо для нашего героя и может запятнать его чистую репутацию. Как переплетутся судьбы двух сильных и известных сицилийцев? Кто выиграет, а кто проиграет? Ответы на все эти вопросы кроются в самом романе «Сицилиец».
Марио Пьюзо в своей книге «Сицилиец» живописно воспроизводит атмосферу Италии тех времён, детально вырисовывая жёсткие нравы и картины жизни всех слоёв её темпераментного народа. Роман ярок, выразителен и многогранен. Читать его можно на одном дыхании, которое будет менять свою частоту от каждого происходящего события. Это не только захватывающее и увлекательное повествование, но и очень поучительное произведение. В нём персонажи и события находятся и происходят словно «на грани». Их маятник судьбы не знает баланса. Один его такт и добро становится злом. Ещё один – дружба превращается в предательство. Чем закончится роман — победой или проигрышем – предсказать невозможно. Но одно можно сказать с уверенностью – то, что имеешь сегодня, не обязательно будешь иметь завтра. Роман «Сицилиец» — это книга о сильных и бесстрашных людях, которые самоотверженно борются со злом, каким бы страшным и глобальным оно бы не было.
На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Сицилиец» Марио Пьюзо в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Цитаты из книги «Сицилиец» Марио Пьюзо
Быть вне закона достаточно плохо, а быть бунтарём ещё опаснее.
Много веков тому назад норманны окрашивали свои дома в белый цвет, греки всегда пользовались голубым, арабы - различными оттенками розового и красного. А евреи выбрали желтый. Теперь же все считали себя итальянцами и сицилийцами…
Людям, которых ты любишь, говорить «нет» нельзя, во всяком случае часто. В том весь секрет. Когда же все-таки приходится, то твое «нет» должно прозвучать, как «да». Или добейся, чтобы они сами тебе сказали это «нет».
Самое выигрышное из всех положений - такое, когда враг преувеличивает твои недостатки; лучше этого - лишь когда друг недооценивает твои достоинства.
… попасть в вихрь сицилийской вендетты было самоубийством. Ибо сицилиец считает, что месть - единственная истинная форма правосудия, и что она всегда должна быть безжалостна.
Бедняков всегда обманывали даже те, кто указывал дорогу к спасению.
Скачать бесплатно книгу «Сицилиец» Марио Пьюзо
(Фрагмент)
В формате fb2 : Скачать
В формате rtf : Скачать
В формате epub : Скачать
В формате txt :
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
Марио Пьюзо
Сицилиец
© Т. Кудрявцева, Н. Изосимова, перевод на русский язык, 2010
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2010
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес
Книга I
Майкл Корлеоне
Посвящается Кэрол
Глава 01
Майкл Корлеоне стоял на длинном деревянном причале в Палермо и наблюдал, как большой океанский лайнер отправлялся в Америку. Ему предстояло отплыть на этом корабле, однако от отца поступили новые инструкции.
Он помахал на прощание людям в маленькой рыбацкой лодке, которые привезли его на этот причал, – людям, охранявшим его все эти годы. Рыбацкая лодка плыла по белесому следу за кормой океанского лайнера, словно храбрая маленькая уточка за матерью. Люди на ее борту помахали в ответ – он их больше никогда не увидит.
По причалу сновали рабочие в кепках и мешковатых штанах, они разгружали корабли, загружали грузовики, стоявшие на длинном причале. Эти жилистые, небольшого роста люди в приплюснутых, прикрывавших лица кепках походили скорее на арабов, чем на итальянцев. Среди них были и его новые телохранители, которые обеспечат его безопасность до того, как он встретится с доном Кроче Мало, Capo di Capi, главою мафии. Здесь, на Сицилии, их именуют «Друзьями друзей». Для газет всего мира они – мафия, но на Сицилии слово «мафия» никогда не слетает с уст рядовых граждан. Так же, как никогда не скажут про дона Кроче Мало «Capo di Capi», а только – «Добрая душа».
Во время своей двухлетней ссылки на Сицилии Майкл слышал много рассказов о доне Кроче, иной раз настолько фантастических, что в существование такого человека верилось с трудом. Однако полученные от отца инструкции были недвусмысленны: ему приказано отобедать с доном Кроче сегодня. Они должны договориться о побеге с Сицилии известного разбойника Сальваторе Гильяно.
Майкл Корлеоне не мог уехать с Сицилии без него.
Не далее чем в пятидесяти метрах от причала на узкой улочке стоял большой черный автомобиль. Перед ним маячили трое – они казались темными прямоугольниками на фоне ослепительного полотна солнечного света. Майкл направился к ним. На минуту остановился, чтобы закурить сигарету и взглянуть на город.
Палермо раскинулся на дне чаши, образованной когда-то действовавшим вулканом, с трех сторон его окружали горы, а с четвертой он вырывался к ослепительной голубизне Средиземного моря. Город мерцал в золотых лучах сицилийского полуденного солнца. По земле словно змеился красный свет – казалось, это следы крови, пролитой на сицилийской земле за многие столетия. Золотые лучи солнца ласкали величественные мраморные колонны греческих храмов, стройные мусульманские минареты, причудливую вязь на фасадах испанских соборов; на склоне далекого холма виднелась мрачная зубчатая стена древнего норманнского замка. Наследие самых разных и жестоких военных правителей на Сицилии можно обнаружить еще и с более ранних, предшествовавших Рождеству Христову времен.
Там, дальше, за стенами замка, остроконечные горы держали чуть изнеженный Палермо в смертельном объятии, словно они вместе молитвенно преклоняли колени, натянув веревку, туго обмотанную вокруг шеи города. В вышине бесчисленные красноватые ястребки носились по хрустально-голубому небу.
Майкл направился к трем мужчинам, ждавшим его в конце причала. На черных прямоугольниках стали выделяться лица и фигуры. С каждым шагом он различал их все четче, а они как бы расступались, расходились, словно хотели при встрече окружить его со всех сторон.
Все трое знали историю Майкла. Знали, что он младший сын великого американского дона Корлеоне, Крестного отца, чья власть простиралась даже на Сицилию. Знали, что Майкл убил полицейского в Нью-Йорке, расправляясь с противником империи Корлеоне. Знали, что из-за убийства ему пришлось бежать и скрываться на Сицилии и что теперь наконец, когда вопрос «улажен», он намеревается вернуться домой и занять место принца-наследника в семействе Корлеоне. Они смотрели на Майкла, на то, как он быстро и легко движется, как все осторожно оглядывает, какой у него изможденный вид человека, знавшего и страдания, и опасность. Он, безусловно, был достоин уважения.
Когда Майкл сошел с причала, первым его приветствовал священник в сутане, обтягивавшей пухлые телеса, и в фетровой грязной шляпе. Белый воротничок священника припорошен был рыжей сицилийской пылью, но лицо над ним выглядело по-мирски упитанным.
Отец Беньямино Мало, брат великого дона Кроче, держался застенчиво и благочестиво, он был предан своему прославленному родственнику, ни разу не смутившись, что носит дьявола у самого сердца. Недоброжелатели намекали, что он передает дону Кроче даже тайны исповедей.
Пожимая руку Майкла, отец Беньямино нервно улыбался и, кажется, был приятно удивлен, вздохнув с облегчением при виде дружелюбной улыбки Майкла, совсем не походившей на улыбку убийцы.
Второй поздоровался не столь сердечно, хотя и достаточно вежливо. Это был инспектор Фредерико Веларди, глава тайной полиции всей Сицилии. У единственного из троих на его лице не сияла приветственная улыбка. Он казался худым и слишком хорошо одетым для человека на государственном жалованье. Холодные голубые глаза выдавали его родство с норманнскими завоевателями. Инспектор Веларди не испытывал никакой любви к американцу, убившему высокопоставленного полицейского. От такого и на Сицилии можно ожидать чего-нибудь в том же духе. Веларди пожал Майклу руку, словно скрестил шпаги.
Третий был выше ростом и крупнее – рядом с двумя другими он казался огромным. Цепко обхватив руку Майкла, он притянул его к себе и заключил в объятия.
– Брат Майкл, – сказал он, – добро пожаловать в Палермо. – И посмотрел на Майкла дружелюбным, но настороженным взглядом. – Я – Стефан Андолини, мы с твоим отцом вместе росли в Корлеоне. Я ведь тебя в Америке ребенком видел. Помнишь меня?
Как ни странно, но Майкл помнил. Ибо Стефан Андолини – редчайший случай для сицилийца – рыжий. Это было его проклятьем, поскольку сицилийцы считают рыжим Иуду. Да и лицо его невозможно было забыть. Рот – огромный, неправильной формы, с толстыми губами, похожими на куски мяса с кровью, над ним – волосатые ноздри и глубоко сидящие глаза. Хоть он и улыбался, его лицо наводило на мысль об убийстве.
При взгляде на священника Майкл сразу понял, что к чему. Но присутствие инспектора Веларди его удивило. Андолини, выполняя родственные обязанности, старательно объяснил Майклу официальный статус инспектора. Майкл насторожился. Что он здесь делает? Веларди считался одним из самых беспощадных охотников за Сальваторе Гильяно. Инспектор и Стефан Андолини явно не любили друг друга; они вели себя с подчеркнутой вежливостью – словно люди, готовящиеся к смертельной дуэли.
Шофер открыл дверцу машины. Отец Беньямино и Стефан Андолини, слегка похлопав Майкла по плечу, заставили его сесть сзади. Отец Беньямино с христианским смирением настаивал, чтобы Майкл сел у окна, а он – в середине, так как Майкл тогда сможет увидеть красоты Палермо. Третьим на заднее сиденье сел Андолини. Инспектор уже успел вскочить в машину рядом с шофером. Майкл заметил, что он держит ручку двери, чтобы можно было моментально ее открыть. В голове Майкла мелькнула мысль: вероятно, отец Беньямино забрался в середину, чтобы не стать мишенью.
Машина, словно большой черный дракон, медленно пробиралась по улицам Палермо. Вдоль проспекта стояли элегантные дома в мавританском стиле, массивные общественные здания с греческими колоннами, испанские соборы. Частные дома, выкрашенные голубой, белой, желтой краской, на фасадах – балконы, свешивавшиеся с них цветы образовывали над головой как бы еще одну дорогу. Это было бы прелестное зрелище, если б не отряды карабинеров – итальянской государственной полиции, – которые стояли на каждом углу с винтовками на изготовку. Карабинеры находились и наверху, на балконах.
Их машина явно выделялась среди повозок, особенно сельских, запряженных мулами, в основном везших свежие продукты из деревень. Повозки эти – каждая деталь их, вплоть до спиц и оглобель, – были выкрашены в веселые, яркие цвета. На боковых стенках многих из них – изображения рыцарей в шлемах и королей в коронах: сцены из легенд о Карле Великом и Роланде, этих древних героях сицилийского фольклора. Но на некоторых повозках под изображением красивого юноши в молескиновых штанах и белой безрукавке, с пистолетами за поясом и винтовкой через плечо Майкл видел надпись в две строчки, которая всегда оканчивалась большими красными буквами – ГИЛЬЯНО.
Во время своей ссылки на Сицилии Майкл немало слышал о Сальваторе Гильяно. Его имя все время мелькало в газетах. Люди повсюду говорили о нем. Жена Майкла Аполлония однажды призналась, что каждую ночь молится за Гильяно, за него молились почти все дети и молодежь Сицилии. Они обожали его – ведь он был одним из них, такими все они мечтали стать. Хотя ему не было и тридцати, он считался великим военачальником, так как сумел одолеть посланные против него отряды карабинеров. Гильяно был красив и добр, ибо раздавал большую часть своих преступных доходов бедным. Он был благороден и никогда не разрешал участникам своего отряда приставать к женщинам или священникам. Если казнили доносчика или предателя, он всегда давал жертве помолиться и очистить свою душу, чтобы прийти к согласию с правителями мира иного. Все это Майкл уже знал.
Они свернули с проспекта, и взгляд Майкла привлекла огромная надпись, сделанная черными буквами на одном из домов. Он успел заметить в верхней строчке слово «Гильяно». Отец Беньямино наклонился к окну и сказал:
– Это одна из прокламаций Гильяно. Несмотря ни на что, ночью он по-прежнему правит в Палермо.
– А о чем она? – спросил Майкл.
– Он разрешает жителям Палермо вновь ездить на трамваях, – ответил отец Беньямино.
– Он разрешает? – улыбнулся Майкл. – Разбойник разрешает?
Стефан Андолини в противоположной стороне салона рассмеялся.
– Дело в том, что на трамваях ездят карабинеры, и Гильяно их взрывает. Поначалу он предупредил жителей, чтобы они не пользовались трамваями. А теперь обещает больше не взрывать.
Майкл спросил сухо:
– А почему Гильяно взрывает трамваи, в которых ездят полицейские?
Инспектор Веларди повернул голову:
– Потому что Рим по глупости арестовал его отца и мать за сотрудничество с известным преступником, их собственным сыном. Республика не отменила фашистских законов.
– Мой брат дон Кроче договорился об их освобождении, – не без гордости сказал отец Беньямино. – О, брат очень сердился на Рим.
Боже, подумал Майкл, дон Кроче сердился на Рим? Какого черта значил этот дон Кроче, если не считать, что он pezzonovante, главарь мафии.
Машина остановилась перед зданием розового цвета длиною в целый квартал. Каждый из его углов украшали голубые башенки. Перед входом с натянутым над ним широким навесом в зеленую полоску, на котором значилось «Гостиница «Умберто», стояли два швейцара в ослепительных униформах с золотыми пуговицами. Но это великолепие не привлекло взгляда Майкла.
Наметанным глазом он окинул улицу перед гостиницей. Заметил по крайней мере десяток охранников, прохаживающихся парами или облокотившихся на металлические перила. Люди эти и не скрывали, для чего они тут. Под расстегнутыми пиджаками виднелись револьверы. Когда Майкл вылез из машины, двое из них, с тонкими сигарами в зубах, на мгновение заслонили проход, внимательно его оглядывая, словно прикидывая, какая потребуется могила. На инспектора Веларди и других они не обратили внимания.
Когда их группа вошла в гостиницу, охранники заблокировали за ними вход. Еще четверо, оказавшиеся в вестибюле, провели их по длинному коридору. Они держались так горделиво, словно служили во дворце у императора.
Конец коридора перегораживала двойная массивная дубовая дверь. Человек, восседавший в высоком, троноподобном кресле, поднялся и отпер дверь бронзовым ключом. Он поклонился, одарив при этом отца Беньямино заговорщической улыбкой.
Перед ними открылась анфилада пышных комнат; за распахнутыми окнами простирался роскошный сад, из которого доносилось благоухание лимонных деревьев. Когда они вошли, Майкл заметил, что у двери с внутренней стороны дежурят двое. Интересно, подумал Майкл, почему так охраняют дона Кроче? Он друг Гильяно, но он и доверенное лицо министра юстиции в Риме, поэтому ему нечего опасаться карабинеров, заполнявших Палермо. Тогда кого и чего боится великий дон? Кто его враг?
Мебель гостиной когда-то предназначалась для итальянского дворца – кресла гигантских размеров, диваны, длиной и шириной похожие на корабли, массивные мраморные столы, словно украденные из музеев. Они служили хорошим фоном человеку, вышедшему им навстречу из сада.
Он раскрыл объятия Майклу Корлеоне. Стоя дон Кроче был что в ширину, что в высоту почти одинаковым. Массивную львиную голову венчали тщательно подстриженные густые, с сединой, вьющиеся, как у негра, волосы. Глаза темные, как у ящерицы, – словно две изюминки, вставленные над мясистыми щеками. Щеки эти – два больших куска красного дерева; левая – гладкая, другая – набрякшая, со складкой. Рот был удивительно аккуратный, над ним – тонкие усики. Главным в лице был крупный, горбатый, как у императоров, нос.
Однако все, что было ниже этой императорской головы, принадлежало крестьянину. Могучую талию его охватывали огромные, плохо сидящие брюки на широких светлых подтяжках. На нем была необъятная, свежевыстиранная, но неглаженая рубашка. Ни галстука, ни пиджака не было, и он ступал по мраморному полу босыми ногами.
Он совсем не походил на человека, который «клевал» с каждого делового предприятия в Палермо, вплоть до последней рыночной стойки на площади. Трудно было поверить, что он повинен в тысяче смертей. Что Западной Сицилией правит скорее он, чем римское правительство. И что он богаче, чем герцоги и бароны, владевшие огромными поместьями на Сицилии.
Порывисто обняв Майкла, он сказал:
– Я знал твоего отца, когда мы еще были детьми. Я рад, что у него такой хороший сын.
Затем поинтересовался, как добрался до него гость и не нуждается ли в чем. Майкл улыбнулся и сказал, что его устроил бы кусочек хлеба и капля вина. Дон Кроче тут же повел его в сад, потому что, как все сицилийцы, он ел по возможности на открытом воздухе.
Стол был накрыт у лимонного дерева. Он блистал изысканным стеклом и белоснежными скатертями. Слуги отодвинули широкие бамбуковые кресла. Дон Кроче оживленно и учтиво рассаживал гостей за столом; он выглядел моложе, чем был на самом деле, а ему уже шел седьмой десяток. Он посадил Майкла по правую руку от себя, а своего брата – священника – по левую. Инспектора Веларди и Стефана Андолини поместил напротив и вообще относился к ним с некоторым холодком.
Все сицилийцы – любители поесть, и одна из немногих шуток, которые люди позволяли себе относительно дона Кроче, гласила, что он сначала набьет живот, а уж потом пойдет бить врага. Вот и теперь он сидел с благостной, довольной улыбкой, держа наготове нож и вилку, пока слуги носили еду. Майкл оглядел сад. Его опоясывала высокая каменная стена, и по крайней мере с десяток охранников сидели за маленькими столиками, но не более двух за каждым, причем достаточно далеко, чтобы не докучать дону Кроче и его собеседникам. В саду стоял запах лимонных деревьев и оливкового масла.
Дон Кроче самолично угощал Майкла: положил жареного цыпленка и картофель на его тарелку, проследил за тем, как посыпали тертым сыром спагетти на другой тарелочке поменьше, наполнил его бокал мутноватым белым вином местного производства. В его действиях чувствовалась искренняя забота, заинтересованность в том, чтобы его новый друг хорошо поел и попил. Майкл проголодался, он не прикасался к еде с самого утра, так что дон то и дело угощал его. При этом он внимательно наблюдал за трапезой остальных гостей, и по его знаку слуга то и дело доливал бокал или наполнял пустую тарелку.
Наконец они покончили с едой, и, потягивая кофе, дон приготовился перейти к делу.
– Значит, ты собираешься помочь нашему другу Гильяно убежать в Америку, – сказал он Майклу.
– Таковы мои инструкции, – ответил Майкл. – Я должен обеспечить его приезд в Америку без всяких злоключений.
Дон Кроче кивнул, на крупном лице цвета красного дерева царило сонное удовлетворенное выражение обжоры. Его вибрирующий высокий голос явно не соответствовал лицу и телу.
– Мы с твоим отцом обо всем договорились, я должен был передать тебе Сальваторе Гильяно. Однако ничто в жизни не идет гладко, всегда что-то случается. Теперь мне трудно сдержать обещание. – Он поднял руку, не давая Майклу прервать себя. – И я не виноват. Своей позиции я не изменил. Но Гильяно больше никому не доверяет, даже мне. На протяжении многих лет, с самого первого дня, когда он оказался вне закона, я помогал ему выжить; мы действовали совместно. С моей помощью он стал самым известным человеком на Сицилии, хотя ему сейчас всего лишь двадцать семь лет. Но его время прошло. Пять тысяч итальянских солдат и полицейских рыщут по горам. А он все равно отказывается положиться на меня.
– Тогда и я ничем не смогу ему помочь, – сказал Майкл. – Мне приказано ждать не более семи дней, после чего я должен отправиться в Америку.
Но и говоря это, он не мог понять, почему для отца так важен побег Гильяно. После стольких лет изгнания Майклу ужасно хотелось домой, он беспокоился о здоровье отца. Когда он бежал из Америки, отец лежал тяжело раненный в больнице. Уже после его бегства убили старшего брата Санни. Семья Корлеоне вела отчаянную борьбу за существование с Пятью семействами Нью-Йорка. Борьбу, которая перекинулась из Америки в самый центр Сицилии, где убили молодую жену Майкла. Правда, посыльные от отца приносили известия, что старый дон оправился от ран, что он помирился с Пятью семействами и устроил так, что с Майкла сняли все обвинения. Майкл знал, что отец ждет его приезда и хочет сделать его своим заместителем. Что вся семья горит нетерпением увидеть его – сестра Конни, брат Фредди, сводный брат Том Хейген и бедная мать, которая наверняка все еще оплакивает смерть Санни. Одно оставалось неясным: почему отец задерживает его возвращение? Причиной могло быть только что-то чрезвычайно важное, связанное с Гильяно.
Внезапно Майкл заметил, с каким вниманием холодные голубые глаза инспектора Веларди изучают его. На тонком аристократическом лице было написано презрение, словно Майкл проявил трусость.
– Потерпи, – сказал дон Кроче. – Наш друг Андолини служит связным между мной, Гильяно и его семьей. Обдумаем все вместе. По дороге отсюда ты посетишь отца и мать Гильяно в Монтелепре – это по пути в Трапани. – Он замолчал на мгновение и улыбнулся – улыбка даже не дошла до толстых щек. – Мне рассказали о твоих планах. Всех.
Он произнес это подчеркнуто, но, подумал Майкл, вряд ли он посвящен во все планы. Крестный отец никогда никому всего не рассказывал.
– Все мы, кто любит Гильяно, согласны по двум пунктам. Он больше не может оставаться на Сицилии и должен эмигрировать в Америку. Инспектор Веларди думает так же.
– Даже для Сицилии это странно, – сказал Майкл с улыбкой. – Инспектор – глава тайной полиции и обязан схватить Гильяно.
Дон Кроче засмеялся коротким, механическим смешком:
– Кто может понять Сицилию? Но в данном случае все просто. Рим предпочитает, чтобы Гильяно преспокойно жил в Америке, а не выкрикивал обвинения со скамьи подсудимых в палермском суде. Это все политика.
Майкл стал в тупик. Ему было очень не по себе. Ситуация развивалась не по плану.
– Почему инспектор Веларди заинтересован, чтобы он скрылся? Мертвый Гильяно не представляет никакой опасности.
– Это уж мое дело, – презрительно бросил инспектор Веларди. – Но дон Кроче любит его, как родного сына.
Стефан Андолини злобно воззрился на инспектора. Отец Беньямино опустил голову и отхлебнул из бокала. Но дон Кроче строго взглянул на инспектора:
– Мы тут все друзья, мы должны рассказать Майклу правду. Гильяно держит крапленую карту. У него есть дневник, который он называет своим Завещанием. В нем содержатся доказательства, что правительство в Риме – некоторые чиновники – помогали ему, когда он разбойничал, во имя собственных целей, целей политических. Если этот документ станет известен, правительство христианских демократов падет и Италией будут управлять социалисты и коммунисты. Инспектор Веларди согласен со мной, что нужно сделать все возможное, чтобы предотвратить это. Так что он готов помочь Гильяно скрыться вместе с Завещанием при условии, что оно не будет опубликовано.
– Вы видели это Завещание? – спросил Майкл. Интересно, знал ли об этом отец. В инструкциях такой документ никогда не упоминался.
– Я знаю его содержание, – сказал дон Кроче.
– Если бы решал я, то приказал бы убить Гильяно, и плевать на Завещание, – резко сказал инспектор Веларди.
Стефан Андолини взглянул на инспектора с такой откровенной и неистовой ненавистью, что Майкл понял: этот человек столь же опасен, как и сам дон Кроче. Андолини сказал:
– Гильяно никогда не сдастся, и ты не тот человек, который уложит его в могилу. Лучше побереги себя.
Дон Кроче поднял руку, и за столом воцарилось молчание. Он медленно заговорил, обращаясь к Майклу и игнорируя остальных:
– Возможно, я не смогу сдержать обещания, данного твоему отцу, и не передам тебе Гильяно. Почему дон Корлеоне связывается с этим делом, сказать не берусь. Можно не сомневаться, у него есть на то свои причины, и причины веские. Но что я могу поделать? Сегодня после обеда отправляйся к родителям Гильяно, убеди их, что сын должен довериться мне, и напомни этим славным людям, что именно я освободил их из тюрьмы. – Он помолчал. – Может быть, тогда мы сумеем помочь их сыну.
За время ссылки и скитаний у Майкла развился животный инстинкт – ощущение надвигающейся опасности. Ему не нравился инспектор Веларди, он опасался жестокого Стефана Андолини, отец Беньямино приводил его в содрогание. Но наиболее тревожные сигналы в его мозг поступали от дона Кроче.
Все сидевшие за столом, даже собственный брат дона Кроче отец Беньямино, понижали голос, когда разговаривали с ним. Они пригибались к нему в ожидании его слов, даже переставали жевать. Слуги вертелись вокруг него, словно вокруг солнца, охранники, разбросанные по саду, не выпускали его из поля зрения, готовые по команде вскочить и разорвать любого на куски.
– Дон Кроче, я здесь, чтобы следовать вашим пожеланиям, – сказал осторожно Майкл.
Дон с удовлетворением кивнул крупной головой, барственно сложил руки на животе и сказал громким тенором:
– Мы должны быть абсолютно откровенны друг с другом. Скажи мне, как ты планируешь вывезти Гильяно? Говори со мной, как сын с отцом.
Майкл бросил взгляд на инспектора Веларди. Он никогда не будет откровенен в присутствии главы тайной полиции Сицилии. Дон Кроче тут же все понял.
– Инспектор Веларди во всем следует моим советам, – сказал он. – Можешь доверять ему так же, как и мне.
Майкл поднес к губам бокал с вином. Поверх его кромки он видел наблюдавшую за ними охрану – зрителей на спектакле. Он заметил, как исказилось лицо инспектора Веларди, которому не понравились слова дона при всей их дипломатичности; из них явствовало, что дон Кроче командовал и им, и его службой. Майкл увидел неодобрительное выражение на жестоком большегубом лице Стефана Андолини. Лишь отец Беньямино, не желая раскрываться под его взглядом, сидел, склонив голову. Майкл выпил бокал мутноватого белого вина, и слуга немедленно наполнил его вновь. Внезапно сад показался Майклу опасным местом.
Он нутром чувствовал, что сказанное доном Кроче не может быть правдой. Почему все они за этим столом должны доверять начальнику тайной полиции Сицилии? И станет ли доверять ему Гильяно? История Сицилии нашпигована предательством, мрачно подумал Майкл. Он вспомнил свою убитую жену. Так почему же дон Кроче так доверчив? И почему такие меры безопасности вокруг него? Дон Кроче – глава мафии. У него самые влиятельные связи в Риме, и, по сути, он является неофициальным представителем правительства на Сицилии. Тогда чего же боится дон Кроче? Он мог бояться только Гильяно.
Но дон внимательно наблюдал за ним. И Майкл постарался говорить как можно искреннее:
– Мой план очень прост. Я буду ждать в Трапани, пока мне привезут Сальваторе Гильяно. Вы и ваши люди. Быстроходный катер доставит нас в Африку. Соответствующие документы у нас, конечно, будут. Из Африки мы полетим в Америку, где все организовано, чтобы мы прошли пограничный контроль без обычных формальностей. Надеюсь, что это будет просто. – Он помолчал. – Если у вас нет другой идеи.
Дон вздохнул и отпил из бокала вина. Затем уперся взглядом в Майкла. И заговорил медленно, с нажимом.
– Сицилия – это трагический остров, – сказал он. – Доверия здесь нет. Порядка нет. Зато полно насилия и предательства. Ты смотришь подозрительно, мой юный друг, и абсолютно прав. То же делает и наш Гильяно. Разреши сказать тебе следующее: Тури Гильяно не выжил бы без моей защиты; он и я – как два пальца на одной руке. А теперь он считает меня своим врагом. О, ты же знаешь, какую скорбь это вселяет в меня. Я только и мечтаю о том, чтобы Тури Гильяно мог вернуться к своей семье. Он – истинный христианин и смелый человек. И с таким отзывчивым сердцем, что завоевал любовь всех сицилийцев. – Дон Кроче умолк и допил бокал. – Но судьба повернулась спиной к нему. С горсткой людей в горах он противостоит армии, которую Италия послала против него. И на каждом углу его предают. Так что он никому не доверяет, даже себе.
Какое-то мгновение дон смотрел на Майкла ледяным взглядом.
– Буду до конца откровенным, – сказал он. – Если бы я так не любил Гильяно, вероятно, я дал бы совет, который не следует давать. Вероятно, мне следовало бы сказать со всей прямотой: поезжай в Америку без него. Мы подходим к концу трагедии, которая тебя никоим образом не касается. – Дон помолчал и вновь вздохнул. – Но, конечно, ты – наша единственная надежда, и я должен просить тебя остаться и помочь нашему делу. Я буду всячески содействовать Гильяно и никогда не брошу его. – Дон Кроче поднял бокал. – Да живет он тысячу лет.
Все они выпили, и Майклу пришлось задуматься: хочет ли дон, чтобы он остался или чтобы бросил Гильяно?
Заговорил Стефан Андолини:
– Помните, мы обещали родителям Гильяно, что Майкл навестит их в Монтелепре.
– Обязательно, – тихо произнес дон Кроче. – Мы должны хоть как-то обнадежить его родителей.
Отец Беньямино сказал с нажимом, никак не вязавшимся с его смирением:
– Может быть, они что-нибудь знают о Завещании.
Дон Кроче вздохнул.
– Да, Завещание Гильяно. Он думает, оно спасет ему жизнь или по крайней мере отомстит за его смерть. – И произнес, обращаясь непосредственно к Майклу: – Запомни это. Рим боится Завещания, а я – нет.
* * *
Путь от Палермо до Монтелепре занял на машине не более часа. Но за этот час Майкл и Андолини из городской цивилизации попали в примитивные условия сицилийской провинции. Крошечный «Фиат» вел Стефан Андолини, и на послеполуденном солнце его гладко выбритые щеки и подбородок светились бесчисленными красноватыми корешочками волос. Он вел машину осторожно и не спеша, как человек, научившийся управлять автомобилем уже в немолодом возрасте. Перебираясь через высокие перевалы, «Фиат» пыхтел, словно ему не хватало дыхания.
На дороге их останавливали засады национальной полиции – отряды по крайней мере из двенадцати человек с броневиками, ощетинившимися пулеметами. Документы, имевшиеся у Андолини, действовали безотказно.
Майклу казалось странным, что на таком малом расстоянии от большого города местность выглядела столь дикой и первозданной. Они проезжали мимо маленьких деревенек, где дома, сложенные из камня, опасно балансировали на крутых склонах. Склоны эти были тщательно возделаны и превращены в узкие поля на террасах, где аккуратными рядами росли зеленые остроконечные растения. Небольшие холмы были усыпаны бесчисленными огромными белыми валунами, наполовину погребенными среди мха и бамбука; издали они казались огромными кладбищами без надгробных скульптур.
Вдоль дороги на некотором расстоянии друг от друга встречались часовенки – деревянные ящики, запертые на висячий замок, а внутри – статуи Девы Марии или какого-то святого. У одной из таких часовенок Майкл увидел женщину на коленях – она молилась, а муж сидел в тележке, запряженной ослом, и тянул из бутылки вино.
Стефан Андолини дотронулся рукой до плеча Майкла и сказал:
– Мне приятно видеть тебя, мой дорогой брат. Ты знаешь, что семья Гильяно доводится нам родственниками?
Майкл был уверен, что это ложь, – что-то в лисьей ухмылке рыжего говорило об этом.
– Нет, – ответил он. – Я знаю лишь, что родители Гильяно работали у моего отца в Америке.
– Как и я, – сказал Андолини. – Мы помогали строить твоему отцу дом на Лонг-Айленде. Старик Гильяно был замечательным каменщиком, и, хотя твой отец предлагал ему участвовать в деле, связанном с оливковым маслом, тот остался при своей профессии. Он работал, как негр, восемнадцать лет и копил, как еврей. Затем он вернулся на Сицилию, чтобы жить, как англичанин. Однако война и Муссолини превратили его лиры в ничто, и теперь у него лишь дом и маленький кусок земли. Он проклинает тот день, когда уехал из Америки. Они думали, что их мальчик вырастет и станет принцем, а он стал разбойником.
«Фиат» поднимал тучу пыли; заросли диких груш и бамбука вдоль дороги казались призраками, гроздья груш походили на опущенные руки. В долинах виднелись оливковые рощи и виноградники. Внезапно Андолини спросил:
– Ты действительно думаешь, что поможешь ему бежать?
– Не знаю, – сказал Майкл. – После обеда с инспектором и доном Кроче я не знаю, что есть что. Хотят ли они, чтобы я помог? Отец говорил, что все сделает дон Кроче. Он ни разу не упоминал об инспекторе.
Андолини откинул назад редеющие волосы. Бессознательно нажал на педаль газа, и «Фиат» рванулся вперед.
– Гильяно и дон Кроче теперь враги, – сказал он. – Но мы разработали план без участия дона Кроче. Тури и его родители рассчитывают на тебя. Они знают, что твой отец никогда не обманывал друга.